Москва — третий Рим

Тре́тий Ри́м — европейская религиозно-историософская и политическая идея, использовавшаяся (использующаяся) для обоснования особого значения различных городов как религиозно-политического центра, ставшего преемником Рима.

В средневековой политологии идея служила обоснованием концепции «переноса империи» (translatio imperii), которая использовалась для легитимации притязаний тех или иных монархий на преемственность по отношению к Римской империи (Византии).

Идеи Третьего Рима в Италии

Итальянский патриот Джузеппе Мадзини пропагандировал идею республиканского Третьего Рима во время объединения Италии. По его мнению, первый Рим императоров и второй Рим пап должен был сменить Третий Рим, народный. Выражение «Третий Рим» использовал в своих речах Бенито Муссолини.

Сербские и болгарские идеи

В XIV веке сербский царь Стефан Душан и болгарский царь Иоанн-Александр, имевшие родственные связи с византийской династией, объявляли себя наследниками Рима. В болгарских рукописях встречается идея, что новым Константинополем является Тырново, тогдашняя столица болгарского государства.

Концепция третьего Рима в Москве и в России

Теория «Москва — Третий Рим» послужила смысловой основой мессианских представлений о роли и значении России, которые сложились в период возвышения Московского княжества; Московские великие князья (притязавшие начиная с Иоанна IV на царский титул) полагались преемниками Римских (и византийских) императоров.

С подачи историка Иконникова (изложившего её в 1869 году в своей докторской диссертации) бытует укоренившаяся версия, что в явном виде данная концепция впервые была сформулирована в 2-х посланиях конца 1523 года — начала 1524 старца псковского Елизарова монастыря Филофея^[1] (первое, адресованное дьяку Михаилу Григорьевичу Мисюрю-Мунехину, посвящено проблемам летосчисления и астрологии; второе, адресованное великому князю Московскому Василию III Ивановичу, — правильному совершению крестного знамения и распространению мужеложства):

«Да вѣси, христолюбче и боголюбче, яко вся христианская царства приидоша в конец и снидошася во едино царство нашего государя, по пророческим книгам, то есть Ромеиское царство: два убо Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти. <…> да вѣсть твоа держава, благочестивый царю, яко вся царства православныя христианьския вѣры снидошася въ твое едино царство: един ты во всей поднебесной христианом царь <…> якоже выше писах ти и нынѣ глаголю: блюди и внемли, благочестивый царю, яко вся христианская царьства снидошася въ твое едино, яко два Рима падоша, а третей стоит, а четвертому не быти. Уже твое христианьское царство инѣм не останется, по великому Богослову^[2].»^[3][4]

Старец Филофей, который не был непосредственным подданным Московского княжества (Псковское княжество было объявлено князем Василием его «вотчиной» в 1510 году), ставит московского князя в один ряд императором Константином Великим, называя последнего предком князя: « Не преступай, царю, заповѣди, еже положиша твои прадѣды — великий Константинъ, и блаженный святый Владимиръ, и великий богоизбранный Ярославъ и прочии блаженнии святии, ихьж корень и до тебе.»^[4]

Шапка Мономаха

Существует мнение, что в действительности впервые концепция была выдвинута несколько ранее митрополитом Зосимой в предисловии к его труду «Изложение Пасхалии» (1492 год, что соответствовало принятому тогда в Москве 7000 году «от сотворения мира»); Филофей же обосновал её в соответствии с господствовавшим тогда миропониманием и духовными запросами общества.

По мнению Н. Ульянова (1905—1985)^[5], политическая идея Москвы как третьего Рима в реальности восходит к общественно-политическому дискурсу царствования Александра II, то есть связана с «восточным вопросом» и развитием русского империализма Нового времени.

Политическая теория «Москва — Третий Рим» также обосновывается легендой конца XV — начала XVI вв. о византийском происхождении шапки Мономаха, якобы присланной императором Константином Мономахом великому князю киевскому Владимиру II Мономаху.

Статья Е. Шмурло из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона

Герб последней императорской династии Восточной Римской империи.

Герб Российской империи

Преемство наследования

Основная его мысль — преемство наследования московскими государями христианско-православной империи от византийских императоров, в свою очередь наследовавших её от римских. Ход развития этой идеи можно представить в следующем виде. Величие древнего Рима, мощный рост и обширные размеры его территории, вместившей почти все известные тогдашнему миру страны и народы, высокая степень культуры и успехи романизации породили в современниках убеждение в совершенстве и незыблемости созданного порядка (Рим — вечный город, urbs aeterna). Христианство, восприняв от языческого Рима идею единой вечной империи, дало ей дальнейшее развитие: кроме задач политических, новая христианская империя, как отражение царства небесного на земле, поставила себе задачи религиозные; вместо одного государя явились два — светский и духовный. Тот и другой связаны органически неразрывными узами; они не исключают, но взаимно дополняют один другого, будучи оба двумя половинами одного неделимого целого. Так, в обновленной форме священной римской империи возродилась в средние века идея древнего мира; языческий orbis terrarum превратился в tota christianitas. По вопросу о том, кому принадлежит право быть носителем светской и духовной власти, возникло разногласие: в Зап. Европе признавали таковыми римского (немецкого) императора и папу; на греческом Востоке — византийского императора и патриарха (точнее: собор духовных лиц). Названия западной и восточной империи — лишь обозначение реальных фактов, но не идейных, ибо и та, и другая империя считала только себя единою, всемирною, исключая возможность существования другой. Отсюда раскол политический и церковный, противопоставление православного Востока латинскому Западу. Императоры византийские видели в Карле Великом бунтовщика, дерзкого узурпатора; ни за Оттонами, ни за Гогенштауфенами они не признавали прав на императорскую корону; германо-романский мир платил им тою же монетою; параллельно этому, представители церквей слали проклятия один другому. Обе стороны были искренно убеждены в собственной справедливости и в этом смысле воспитывали людей своего круга. Таким образом католические народы восприняли мысль, что «Священная Римская империя германской нации», с папой и императором во главе, есть настоящая законная представительница истинного царствия на земле; народы православные, наоборот, видели в византийском императоре своего верховного главу, а в патриархе константинопольском, совместно с другими — истинного представителя вселенской церкви.

Второй Рим

Под углом этих последних воззрений воспитывалась и Россия. До XV века она считала себя покорною дочерью Константинопольского (Вселенского) патриарха, а в византийском императоре видела верховного блюстителя общественной правды. Константинополь стал в глазах русских как бы вторым Римом. Со второй половины XV века во взглядах русского общества произошла значительная перемена. Флорентийская уния (1439) пошатнула в самом корне авторитет греческой церкви; обаяние Византии как хранительницы заветов православия исчезло, а с ним и право на главенство политическое…

Падение Константинополя

Последующее падение Константинополя (1453), понятое как Божия кара за отпадение от веры, ещё более укрепило новый взгляд. Но если «Второй Рим» погиб, подобно первому, то с ним ещё не погибло православное царство, потому что оно никогда не может погибнуть. Из того, что сосуд разбит, ещё не следует, чтобы иссякло и его содержание: истина, хранимая в сосуде, бессмертна — если конечно в такую истину верить. Бог мог попустить неверных покорить греков, но Он никогда не допустит стереть с лица земли истинную веру и дать над ней торжествовать латинянам или измаильтянам. Правая вера — вечная, неумирающая; иссякнет она — тогда и миру конец по христианскому мировоззрению. Но мир пока ещё существует, и потому разбитый сосуд должен быть заменён новым, чтобы воплотить вечную истину и снова дать ей внешние формы существования.

Третий Рим

Таким новым сосудом, новым Третьим Римом и является Москва. — Освобождение от татарского ига, объединение разрозненных мелких уделов в большое Московское государство; женитьба великого князя Иоанна III на Софии Палеолог, племяннице (и как бы наследнице) последнего византийского императора; успехи на Востоке (завоевание царств Казанского и Астраханского) — всё это оправдывало в глазах современников представление о праве Москвы на такую роль. На этой почве сложился обычай коронования московских государей, принятие царского титула и византийского герба, учреждение патриаршества, возникновение трёх легенд: а) о бармах и царском венце, полученных Владимиром Мономахом от византийского императора Константина Мономаха (офиц. ссылка — в 1547 г.); б) о происхождении Рюрика от Прусса, брата римского кесаря Августа, и в) о белом клобуке: клобук этот, как символ церковной независимости, император Константин Великий вручил римскому папе Сильвестру, а преемники последнего, в сознании своего недостоинства, передали его константинопольскому патриарху; от него он перешёл к новгородским владыкам, а потом к московским митрополитам. Первые два Рима погибли, третий не погибнет, а четвёртому не бывать. Литературное выражение мысль эта нашла у старца псковского Елеазарова монастыря Филофея, в посланиях к вел. князю Василию III, дьяку Мисюрю Мунехину и Иоанну Грозному. Новое положение вызывало новые обязательства. Самодержавно-царская, автокефально-православная Русь должна хранить правую веру и бороться с её врагами. В этом направлении одно время её поддерживал и сам латинский Запад: римские папы старались поднять московских государей против турок, пропагандируя мысль, что русские цари — законные наследники Византии; в том же духе действовала и Венеция. Теория Т. Рима до конца XVII ст., а именно до войн с Турцией, не выходила из сферы отвлечённых вопросов: но и позже она никогда не получала характера определенной политической программы, хотя некоторое отражение её и слышится: более слабое — в правительственных заявлениях во время освободительных войн России с Турцией на Балканском полуострове, более сильное — в воззрениях славянофилов.

Примечания

1. ↑ Впервые опубликованы в: «Православный Cобесѣдникъ». Казань, 1861, май, стр. 84—96 (послание Мисюрю-Мунехину и предисловие); 1863, март, стр. 337—348 (послание князю и предисловие).
2. ↑ Имеется в виду Откровение Иоанна Богослова (Откр.17:10)
3. ↑ Послание Филофея, игумена Елизаровской пустыни, к Государю великому Василию Ивановичу всея Руси. — БАН, собр. Ф. Плигина, № 57, 21.5.15, рук. XVII в. А. 121 об.
4. ↑ ^{1 2} «Послание о злыхъ днехъ и часѣхъ» и «Послание к великому князю Василию, в немъже о исправлении крестнаго хнамения и ососдомском блудѣ»
5. ↑ Комплекс Филофея. // «Вопросы истории». 1994, № 4, стр. 152—162; впервые в: «Новый журнал». Нью-Йорк, 1956, XLV.

Литература

• «Полное Собрание Русских Летописей»;
• Яковлев, «Сказания о Цареграде» (СПб., 1868);
• Терновский, «Изучение византийской истории и её тенденциозное приложение к древней Руси» (Киев, 1874—76);
• Прозоровский, «О регалиях, приписываемых Владимиру Мономаху» («Труды III археолог. съезда», т. II; сравн. его же в «Записках отд. рус. и слав. археологии рус. арх. общ.», т. III);
• Жмакин, «Один из литерат. памятников XVI в.» («Журн. Мин. Нар. Пр.», 1882, № 6);
• Иконников, «Опыт исследования о культурном значении Византии в русской истории» (Киев, 1869);
• Успенский, «Как возник и развился в России восточный вопрос» (СПб., 1887);
• Каптерев, «Характер отношений России к православному востоку в XVI и XVII ст.» (М., 1885);
• Дьяконов, «Власть московских государей» (СПб., 1889);
• Pierling, «La Russie et l’Orient» (П., 1891; рус. пер., СПб., 1892);
• Жданов, «Русский былевой эпос» (СПб., 1895);
• Шахматов, «Путешествие М. Г. Мисюря Мунехина на Восток» («Известия отд. рус. языка и сл. Академии Наук», 1899, т. IV, кн. 1);
• Голубинский, «История русской церкви» (М., 1900, т. II, первая половина, стр. 458—468);
• Малинин, «Старец Елеазарова монастыря Филофей и его послания» (Киев, 1891; новейшее и самое полное исследование вопроса; ср. его же статью о Филофее в «Трудах Киевск. Дух. Акад.», 1888, № 5). Послания Филофея см. в «Правосл. Собеседнике», 1861, т. II; 1863, т. III, в упомянутой статье Жмакина и в книге Малинина.
• Синицына Н. В. Третий Рим. Истоки и эволюция русской средневековой концепции (XV—XVI вв.). — М.: Индрик, 1998. 416 с.

См. также

• Четвёртый Рим
• Великая идея (Греция)

Ссылки

• Архимандрит Константин Зайцев. Чудо русской истории. Третий Рим
• Дм. Стремоухов. Москва — Третий Рим: источник доктрины // Из истории русской культуры. Т.II. Кн.1. Киевская и Московская Русь. — М.: Языки славянской культуры, 2002, с. 425—441

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).