Фотий (Спасский)

В Википедии есть статьи о других людях с именем Фотий.

Архимандрит Фотий
портрет Генриха Доу с гравюры Джорджа Доу, 1822—1824 гг.
Имя при рождении:	Пётр Никитич Спасский
Род деятельности:	настоятель Юрьева монастыря, религиозный консерватор
Дата рождения:	4 (15) июня 1792(1792-06-15)
Место рождения:	погост Спасский Новгородского уезда
Дата смерти:	26 февраля (9 марта) 1838(1838-03-09) (45 лет)
Место смерти:	Великий Новгород

Архимандри́т Фо́тий (в миру Пётр Никитич Спасский; 4 июня 1792, погост Спасский Новгородский уезд, Новгородская губерния — 26 февраля 1838, Великий Новгород) — священнослужитель Православной Российской Церкви, архимандрит; настоятель Юрьева монастыря. В дореволюционной России имел славу скандального царедворца и религиозного консерватора.

Биография

Родился в семье дьячка. В 1814 году, окончив курс в Новгородской семинарии, поступил в Санкт-Петербургскую духовную академию, но уже в следующем году, вынужденный по болезни оставить её, был определён учителем в Александро-Невском духовном училище. Состоя по тогдашним правилам в непосредственном отношении к семинарскому начальству, имел возможность сойтись с ректором семинарии, архимандритом Иннокентием (Смирновым) (умер в 1819 году вскоре по прибытии в Пензу, куда был хиротонисан во епископа; канонизирован РПЦ в 2000 году). Иннокентий был противником мистицизма, человеком высоких аскетических воззрений. По собственному признанию, Фотий замечал «все слова Иннокентия, поступки, виды, действия, дух веры» и слагал в тайниках своей души «образ жития благочестивого».

В 1817 году принял монашеский постриг, получил священный сан и был назначен законоучителем во второй кадетский корпус. С первого же года он выступил против господствовавшего в тогдашнем обществе мистического настроения, или, по его собственному выражению, «против масонов, иллюминатов, методистов, Лабзина, Сионского вестника и прочих». Резкие обличения его не остались без влияния на разрыв связей, иногда довольно тесных, между мистиками и некоторыми представителями духовенства. Когда иеромонах Иов, законоучитель Морского корпуса, после введения в «ложу» Лабзина, сошёл с ума и порезал ножом иконы в своей церкви, Фотий «возвысил вопль свой, яко трубу» и дошёл до того, что в городе стали говорить, будто он помешался. Фотию было сделано внушение, мало подействовавшее на него, потому что в среде тогдашнего петербургского общества и высшего духовенства были лица, сочувствовавшие ему, хотя и не решавшиеся обнаруживать своё сочувствие, так как господствующее положение занимала еще партия противоположных Фотиевым воззрений.

Графиня Анна Орлова-Чесменская

В 1820 году, после слова, произнесённого им в Казанском соборе, был удален из столицы и назначен настоятелем Деревяницкого монастыря, близ Новгорода. Это назначение принесло ему игуменский сан, но, будучи, в сущности, почётной ссылкой, не могло его не огорчить, тем более, что Деревяницкий монастырь был один из самых захудалых. К этому времени относится его знакомство с графиней Анной Орловой-Чесменской (дочь графа Алексея Орлова-Чесменского), одной из богатейших помещиц России, которую направил к нему её прежний духовный отец, епископ Иннокентий. Графиня слушала проповеди Фотия в Казанском соборе; когда он был удален из Санкт-Петербурга, она сообщала ему столичные новости, присылала щедрые пожертвования и вообще всячески поддерживала его дух, а в то же время хлопотала о возвращении его в столицу. Под её влиянием митрополит Новгородский, Санкт-Петербургский, Эстляндский и Финляндский Серафим (Глаголевский) в январе 1822 года перевёл Фотия в Сковородский монастырь с возведением в архимандриты, а после Пасхи того же года вызвал его в Петербург и поместил в Лавре.

Фотий (гравюра Л.А. Серякова)

В Петербурге Фотий сразу примкнул к обществу благочестивых дам высшего света и, как человек оригинальный, убеждённый, смелый и окружённый некоторым ореолом изгнания и подвижничества (он носил вериги), имел в этом обществе большой успех. 21 мая 1822 года, при освящении новой церкви в Александро-Невской Лавре, познакомился с Обер-прокурором Синода князем А. Н. Голицыным, был приглашён к нему в дом и после неоднократных свиданий с ним у графини Орловой, где он «девице и князю предлагал слово и дело Божие по три, по шести и до девяти часов в день», был зачислен князем его «духовным учителем» и «златоустом». Когда Фотий стал собираться в свой монастырь, Голицын удержал его до возвращения в Петербург Александра I, обещая исходатайствовать ему аудиенцию. Свидание с государем произошло 5 июня в Каменноостровском дворце. Этому свиданию, во всяком случае необычному, придавали особенное значение. Митрополит благословил Фотия древней иконой Нерукотворенного Спаса, а Голицын долго беседовал с ним накануне аудиенции. Фотий, собственно говоря, шёл против Голицына, но не показывал и виду, что он его противник. Входя во дворец, Фотий крестил все входы и выходы, «помышляя, что тьмы здесь живут и действуют сил вражиих». Беседа с государем шла «о делах веры и церкви». Вскоре за тем Фотий получил из кабинета Его Величества наперсный крест с драгоценными украшениями, а в августе был назначен настоятелем первоклассного Юрьевского монастыря в Новгородской епархии. Рекомендуя Фотия Синоду, митрополит выставлял на вид, что Фотием исправлены в короткое время два монастыря без пособия со стороны казны, почему есть надежда, что им будет исправлен и Юрьев монастырь. Перед отъездом в Новгород Фотий был приглашен к императрице и в разговоре с ней коснулся, как он выразился, «до князя Голицына и прочих врагов веры, сынов беззакония». Голицын, ничего не подозревая, благоговейно переписывал получаемые от Фотия письма характера не только не обличительного и не враждебного, но даже льстивого, и пересылал их графине Орловой.

Фотий Никомидийский (ктиторская фреска в Георгиевском соборе)

Полтора года, проведённые Фотием в Юрьевском монастыре, были временем, когда его авторитет укрепился незыблемо. Когда, вызванный в феврале 1824 года, Фотий явился в Петербург, он уже не стеснялся выставлять себя каким-то воинствующим орудием Промысла, определенным на поражение духов злобы, изрекал загадочные тирады, говорил о своих видениях и снабжал представителей высшего общества широковещательными посланиями. Два таких послания, в которых заключались намеки на какую-то тайну, были доставлены и государю. В результате Фотий добился того, что он 20 апреля был приглашён явиться в кабинет государя тайно, с секретного входа, и беседовал с ним три часа. После этого Фотий порвал всякие сношения с Голицыным, даже предал его анафеме, обзывая духовным Наполеоном и не стесняясь всем о том рассказывать и даже писать государю. Устранив себя от вмешательства в дела веры и принимая Фотия за истинного выразителя взглядов церковной иерархии, государь оставил безнаказанной самовольную анафему и отстранил князя Голицына от управления министерством духовных дел и народного просвещения (15 мая 1824 года), но сохранил за ним министерство почт.

Как ни старалась враждебная Голицыну партия, имевшая во главе Алексея Аракчеева и выставлявшая своим передовым бойцом Фотия, всё же она окончательно погубить Голицына не могла. Тогда её усилия были направлены на устранение сподвижников Голицына и на уничтожение результатов того направления, представителем которого был Голицын. Ожесточенная борьба шла против Библейского общества; предполагалось преобразование духовных училищ, запрещены были некоторые книги, прежде одобренные, между прочим, катехизисы, составленные митрополитом Филаретом. Фотий, сильно поддерживаемый Аракчеевым и митрополитом Серафимом, окруженный лестью своих приверженцев, представлял государю благосклонно принимаемые «хартии», в которых писал о «тайне беззакония», о «заговоре под звериным апокалипсическим числом 666», о влиянии Англии, о революции, имеющей быть в 1836 году, и т. п. Все апокалипсические тайны и речения в записках Фотия сводились обыкновенно к тому, что «непременно и немедленно нужно ныне выслать из столицы, некоторых навсегда, по плану, прежде поданному». Этот прежде поданный план, заключавший в себе ясный только одному автору смысл, оставался без выполнения, как и все советы Фотия, удручающим образом действуя на государя и еще более увеличивая и без того свойственное ему в последние годы его жизни мрачное настроение.

С воцарением Николая I положение Фотия резко изменилось. Государь дозволил ему писать в собственные руки о чём угодно, но, не допуская криводушия и не любя неясности, исключил Фотия из среды близких к престолу лиц. Фотий должен был отказаться от роли вещателя тайн, пророка государева, спасателя церкви и отечества и стать в ряды ординарных архимандритов-настоятелей; после «дел великих и необычайных» ему опять пришлось ведаться с несогласиями, недовольством и неповиновением монастырской братии. Привыкнуть к этому было нелегко, и вся последующая жизнь Фотия представляет собой непрерывный ряд различных странностей и неожиданностей, давших повод митрополиту Серафиму выразиться о нём, что «не сносить ему головы своей, ежели нрава своего не переменит».

Могила Анны и Фотия у церкви Благовещения в Аркажах

Скончался после продолжительной болезни 26 февраля 1838 года на руках своей духовной дочери графини Орловой-Чесменской; был похоронен в заранее приготовленном им для себя гробе, в Юрьевском монастыре (в усыпальнице в подземной церкви Похвалы Богородицы). В 1848 году в этом же склепе похоронили его духовную дочь Анну Орлову. В 1930-е годы захоронения архимандрита Фотия и Анны Орловой были вскрыты и извлечены из склепа.^[1]. После вскрытия захоронения останки Фотия и Анны были перенесены верующими к новгородской церкви Благовещения в Аркажах и погребены в общей могиле рядом с южной апсидой^[2].

Мнения о нём и его трудах

Необычайные отношения к императору Александру I, соединенные с некоторой таинственностью постоянные речи о ниспровержении «врага церкви» (диавола в лице «сектантов»), об особом избрании, о видениях и откровениях, витийственный склад речи, широкая благотворительность на средства графини Орловой, наконец, бесспорный аскетизм, молитвы, бдения, вериги, воздержание, непоколебимая преданность «делу церкви» — всё это было причиной того, что в Новгороде и его окрестностях среди простого народа, а также в значительной части петербургского общества и во многих других местностях России Фотий считался праведником, «святителем», избранником Провидения. После него осталось в Юрьевском монастыре множество рукописей, заключающих в себе его автобиографию, проповеди, письма и разного рода материалы.

Его проповеди отличаются сильным чувством веры, но чрезвычайно витиеватый слог делает их маловразумительными. Этим недостатком страдают и все другие его писания. В «Автобиографии», напечатанной в журнале «Русская старинае» (1894—1896) и представляющей смесь житийного жанра с исторической монографией, Фотий, кроме весьма подробного повествования о разных переменах в своей жизни, высказывает свой взгляд на современное ему положение церкви, государства, общества, духовенства, входит в оценку преобладавшего в то время в обществе мировоззрения наиболее видных деятелей и т. п. Воззрения его чрезвычайно односторонни и пропитаны нетерпимостью, как и его суждения о лицах. Письма его заключают в себе значительную дозу лести по отношению к адресатам.

В художественной литературе

• Эпиграммы А. С. Пушкина:

1. «Полу-фанатик, полу-плут; // Ему орудием духовным // Проклятье, меч, и крест, и кнут. // Пошли нам, господи, греховным // Поменьше пастырей таких, — // Полу-благих, полу-святых»;
2. «Благочестивая жена // Душою Богу предана, // А грешной плотию // Архимандриту Фотию»;
3. «Внимай, что я тебе вещаю: // — Я телом евнух, муж душой, // — Но что ж ты делаешь со мной? // — Я тело в душу превращаю» (диалог графини Анны Орловой и архимандрита Фотия).

Последние две эпиграммы, основанные на слухах о плотской связи Фотия и его духовной дочери Анны Орловой, по мнению Бориса Башилова, необоснованно приписываются Пушкину и отсутствуют в пушкинских оригиналах^[3].

• Мережковский Д. С. Роман «Александр I» (1911—1913), часть трилогии «Царство Зверя».

Примечания

1. ↑ Анисимов Е. В. Анна Орлова-Чесменская // Тайна души и драгоценного саркофага // Дело. — 2006.
2. ↑ Годы 1822—1828. Прах «русской партии». «Новгород», № 14 (978) (9 апреля 2009 года). Архивировано из первоисточника 31 января 2012. Проверено 13 мая 2011.
3. ↑ Борис Башилов Непонятый предвозвеститель. Архивировано из первоисточника 31 января 2012. Проверено 17 января 2010.

Сочинения

• Из записок архимандрита Фотия // Русский архив, 1869. – Вып. 6. – Стб. 929-944.
• Письма архимандрита Фотия к брату и родным // Русский архив, 1871. - Вып. 2. - Стб. 239-255.
• Письмо к Аракчееву 4 мая 1832 г. / Сообщ. Н.Г. Словским // Исторический вестник, 1880. - Т. 2. - № 5. - С. 204-205.
• Письмо Юрьевского архимандрита Фотия к князю Александру Николаевичу Голицыну / Сообщ. Д.Н. Толстым // Русский архив, 1870. - Изд. 2-е. - М., 1871. - Стб. 1159-1162.
• Повествование священно-архимандрита отца Фотия о роде его, воспитании домашнем и училищном, о состоянии и житии в должности учителя в С.-Петербурге и о прочих прикосновенных обстоятельствах и лицах // Русская старина, 1881. – Т. 81. - № 3. – С. 135-168; № 4. – С. 99-123; № 5. – С. 91-114; Т. 82. - № 7. – С. 195-230; № 10. – С. 125-142; 1895. – Т. 83. - № 2. – С. 174-216; № 3. – С. 177-184; Т. 84. - № 7. – С. 167-184; № 8. – С. 169-200; № 11. – С. 207-236; № 12. – С. 189-203. – Под загл.: Автобиография Юрьевского архимандрита Фотия.

Литература

1. Е. Карнович. Архимандрит Фотий, настоятель новгородского Юрьева монастыря («Русская старина». 1875, № 7 и 8, и в книге «Замечательные и загадочные личности Χ VI ΙΙ — ΧΙΧ стол.», СПб., 1884);
2. К. Попов. Юрьевский архимандрит Фотий и его церковно-общественная деятельность. («Труды Киевской духовной академии», 1875, № 2 и 6);
3. И. Морошкин. Архимандрит Фотий («Русская старина», 1876, № 10);
4. С. Миропольский. Фотий Спаскиий, юрьевский архимандрит («Вестник Европы», 1878, № 11 и 12).
5. Кондаков Юрий Евгеньевич. Архимандрит Фотий (1792-1838) и его время. Изд. Российской национальной библиотеки, 2000.
6. Кондаков Ю.Е. Архимандрит Новгородского Юрьева монастыря Фотий (Спасский) в воспоминаниях современников // Прошлое Новгорода и новгородской земли. Сборник научных статей. Новгород, 1993. С. 76-78;
7. Кондаков Ю.Е. Архимандрит Фотий в переписке А.А.Орловой-Чесменской и Д.А.Державиной // Прошлое Новгорода и новгородской земли. Сборник научных статей. Новгород, 1995. С. 102-105.
8. Кондаков Ю.Е. Деятельность Фотия (Спасского) в царствование Николая Павловича // Прошлое Новгорода и новгородской земли. Сборник научных $ статей. Новгород, 1996. С. 142-148.
9. Кондаков Ю.Е. Загадка архимандрита Фотия настоятеля Юрьева Новгородского монастыря // Поиски исторической психологии. Сборник научных статей. СПб., 1997. С. 67-70.
10. Кондаков Ю.Е. Автобиография архимандрита Фотия (Спасского): обстоятельства ее создания» // Консерватизм в России и мире / Под ред. А.Ю.Минакова. Воронеж. Изд-во ВГУ, 2004. Ч. 1.
11. Кондаков Ю.Е. Архимандрит Фотий (Спасский) как деятель «православной оппозиции» // Консерватизм в России и Западной Европе: сборник научных работ. Под ред. А.Ю.Минакова. Воронеж 2005. С. 68-99.
12. Петров М. Н. Крест под молотом. — Великий Новгород, 2000.
13. Чиж, В. Ф. Психология злодея, властелина, фанатика: Записки психиатра. М., Республика, 2001.

Ссылки

• Фотий
• Архимандрит Фотий (Спасский): Жизнь для России православной
• Голицын А.Н. (Письма к архимандриту Фотию) / Публ. и коммент. Н.И. Барсова // Русская старина, 1882. - Т. 33. - № 3. - С. 765-780. - Под загл.: Князь А.Н. Голицын и архимандрит Фотий в 1822-1825 гг.
• Европеус И.И. Встречи с Фотием // Русская старина, 1875. – Т. 14. - № 9. - С. 209-211.
• Мизерецкий И.Г. Рассказы об архимандрите Фотии / Записал Ф.С. // Исторический вестник, 1885. – Т. 21. – №. 9. – С. 557–575.
• Можайский И.П. Сведения об архимандрите Фотии, собранные на месте его рождения, в селе Ям-Тесове, Новгородской губернии и уезда // Исторический вестник, 1888. - Т. 33. - № 7. - С. 148-151.

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).