Определение Святейшего Синода о графе Льве Толстом

Эта статья входит в тематический блок
Толстовство
Российские сподвижники
П. Бирюков · Бодянский · В. Булгаков · Горбунов-Посадов · Гусев · Наживин · П. Николаев · Сулержицкий · Трегубов · Хилков · Хирьяков · Чертков
Зарубежные последователи
Арисима · Ганди · Ярнефельт · Кросби · Кониси · Мод · Токутоми
Библиография
Воскресение · Исповедь · В чём моя вера · Царство Божие внутри вас
Разное
Зелёная палочка · Определение Синода · Духоборы · Крестьяне-толстовцы

Определение и послание Святейшего Правительствующего Синода о графе Льве Толстом от 20 — 22 февраля (ст. ст.) 1901 года — постановление (суждение) Святейшего Правительствующего Синода, в котором официально извещалось, что граф Лев Толстой более не является членом Православной церкви, так как его (публично высказываемые) убеждения несовместимы с таким членством.

Предыстория

Иллюстрация к эссе Л. Н. Толстого «Где любовь, там и Бог» (1887)

В последние два десятилетия жизни Л. Н. Толстой, будучи верующим человеком, крещённым в православии, в ряде произведений, особенно в романе «Воскресение» (1899) ясно показал, что не принимает ряд важнейших догматов православной Церкви^[1]. Он также распространял брошюры с описанием своего собственного понимания христианства, далёкого от православного^[2] (см. статью Толстовство).

Толстой отвергал учение о Троичности Бога, непогрешимый авторитет Вселенских соборов, церковные таинства, непорочное зачатие, действительность воскресения Иисуса Христа и его Божественность. При этом он резко критиковал Церковь за то, что она, по его мнению, свои интересы ставит выше, чем изначальные христианские идеалы^[3]. В романе «Воскресение» духовенство было изображено механически и наскоро исполняющим обряды, а в образе холодного и циничного Топорова некоторые стали узнавать К. П. Победоносцева, обер-прокурора Святейшего Синода^[4]. Хотя цензура не допускала подобные взгляды в открытую печать^[5], они продолжали распространяться и стали широко известны.

Ряд церковных иерархов ещё с конца 1880-х годов обращались к Синоду и к императору Александру III с призывом наказать Льва Толстого и отлучить его от Церкви, однако император отвечал, что «не желает прибавлять к славе Толстого мученического венца»^[1]. После смерти Александра III (1894) аналогичные призывы стал получать Николай II. Резко осуждал взгляды и проповедь графа святитель Феофан Затворник^[6].

Издатель и редактор церковного журнала «Миссионерское обозрение» В. М. Скворцов возбудил вопрос о «толстовщине» на 3-м всероссийском миссионерском съезде в 1897 году в Казани^[7]. Скворцов писал: «По исследовании еретических мудрований гр. Толстого, разбросанных во многих его религиозных трактатах <…>, съезд специалистов миссионерства уже тогда признал толстовское религиозное движение оформившеюся религиозно-социальною сектою, крайне вредною не только в церковном, но и в политическом отношении»^[7].

Когда зимою 1899 года граф серьёзно заболел, Святейший Синод издал секретный циркуляр, в котором признавалось, что тот решительно отпал от общения с Церковью и, по церковным канонам, не может быть в случае смерти погребён по православному обряду, если пред смертью не восстановит общения с нею чрез таинства исповеди и евхаристии^[8].

В опубликованном в 1905 году изложении («извлечении») отчёта Обер-прокурора за 1901 года говорилось: «<…> О фанатизме толстовцев, об их открытых глумлениях над православием, их дерзком кощунстве над святынями, оскорблении религиозных чувств православных сообщают преосвященные всех епархий, заражённых толстовством. Эта секта требует и от пастырей церкви, и от гражданской власти неослабной бдительности, тем более, что её воззрения начинают становиться в последнее время не только достоянием народной православной массы, но и подчинять себе последователей всех других сектантских лжеучений.»^[9]

К началу XX века Обер-прокурор Святейшего Синода Победоносцев, ранее считавший отлучение необходимым^[10], стал противником такого шага, полагая, что в складывающейся внутриполитической ситуации такой акт будет воспринят как правительственная демонстрация, а не как давно ожидаемая верующими мера церковного воздействия^[10].

Митрополит Антоний

Инициатором в данном случае выступил Санкт-Петербургский митрополит Антоний (Вадковский), который 11 февраля 1901 года направил Обер-прокурору (который не был членом Синода) письмо, в котором заявлял: «Теперь в Синоде все пришли к мысли о необходимости обнародования в „Церковных Ведомостях“ синодального суждения о графе Толстом»^[1]. Победоносцев не стал чинить препятствий и сам написал первоначальный текст синодального Определения; чтобы смягчить тон Определения и чтобы оно имело характер свидетельства о самостоятельном отпадении Толстого от Церкви, в его текст были внесены изменения митрополитом Антонием и другими членами Синода во время заседания 20 — 22 февраля (ст. ст.) 1901 года^[11][12].

Как и все определения Синода, решение по Толстому предварительно докладывалось обер-прокурором императору; из опубликованного после революции письма Победоносцева от 25 февраля (воскресенье) 1901 года императору Николаю II явствует, что по опубликовании (в тот день) синодального определения Победоносцев получил выговор от царя, ввиду чего просил у него в письме прощения за то, что «не испросил согласия Вашего Величества на самую редакцию послания синода»^[13]. Победоносцев далее в письме писал Николаю II: «Но что это действие синода произошло без ведома Вашего Величества, в том смею обратиться к памяти Вашего Величества. Для того главным образом я и испрашивал разрешение представляться Вашему Величеству в прошлую пятницу, чтобы доложить о сем предположении синода и объяснить его. Я докладывал, что синод вынужден к сему смутою, происходящею в народе, и многочисленными просьбами о том, чтобы высшая церковная власть сказала своё слово; что послание составляется в кротком и примирительном духе, о чём прилагается забота. <…>»^[14].

Определение Синода

Определение Синода в «Церковныхъ Вѣдомостяхъ» (начало)

24 февраля 1901 года в официальном органе Святейшего правительствующего синода — журнале «Церковные ведомости» — было опубликовано Определение с посланием святейшего синода № 557 от 20 — 22 февраля того же года об отпадении графа Льва Толстого от Церкви^[15]. На следующий день оно было опубликовано во всех основных газетах России.

Определение Синода гласило: «Святейший Синод в своём попечении о чадах православной церкви, об охранении их от губительного соблазна и о спасении заблуждающихся, имев суждение о графе Льве Толстом и его противохристианском и противоцерковном лжеучении, признал благовременным, в предупреждение нарушения мира церковно­го, обнародовать, чрез напечатание в „Церковных ведомостях“, нижеследующее своё послание: <…>»^[16]. Посланию предпосылалась цитата из Павлова послания к Римлянам: «Молю вы, братие, блюдитеся от творящих, распри и раздоры, кроме учения, емуже вы научистеся, и уклонитеся от них» (Римл. 16, 17^[17]); далее оно гласило:

Изначала Церковь Христова терпела хулы и нападения от многочисленных еретиков и лжеучителей, которые стремились ниспровергнуть её и поколебать в существенных её основаниях, утверждающихся на вере во Христа, Сына Бога Живаго. Но все силы ада, по обетованию Господню, не могли одолеть Церкви святой, которая пребудет неодоленною вовеки. И в наши дни, Божиим попущением, явился новый лжеучитель, граф Лев Толстой. Известный миру писатель, русский по рождению, православный по крещению и воспитанию своему, граф Толстой, в прельщении гордого ума своего, дерзко восстал на Господа и на Христа Его и на святое Его достояние, явно пред всеми отрекся от вскормившей и воспитавшей его Матери, Церкви православной, и посвятил свою литературную деятельность и данный ему от Бога талант на распространение в народе учений, противных Христу и Церкви, и на истребление в умах и сердцах людей веры отеческой, веры православной, которая утвердила вселенную, которою жили и спасались наши предки и которою доселе держалась и крепка была Русь святая.

В своих сочинениях и письмах, в множестве рассеиваемых им и его учениками по всему свету, в особенности же в пределах дорогого Отечества нашего, он проповедует, с ревностью фанатика, ниспровержение всех догматов православной Церкви и самой сущности веры христианской; отвергает личного живаго Бога, во Святой Троице славимого, Создателя и Промыслителя вселенной, отрицает Господа Иисуса Христа — Богочеловека, Искупителя и Спасителя мира, пострадавшего нас ради человеков и нашего ради спасения и воскресшего из мертвых, отрицает бессеменное зачатие по человечеству Христа Господа и девство до рождества и по рождестве Пречистой Богородицы Приснодевы Марии, не признает загробной жизни и мздовоздаяния, отвергает все таинства Церкви и благодатное в них действие Святаго Духа и, ругаясь над самыми священными предметами веры православного народа, не содрогнулся подвергнуть глумлению величайшее из таинств, святую Евхаристию. Все сие проповедует граф Толстой непрерывно, словом и писанием, к соблазну и ужасу всего православного мира, и тем неприкровенно, но явно пред всеми, сознательно и намеренно отторг себя сам от всякого общения с Церковию православною.

Бывшие же к его вразумлению попытки не увенчались успехом. Посему Церковь не считает его своим членом и не может считать, доколе он не раскается и не восстановит своего общения с нею. Ныне о сем свидетельствуем пред всею Церковию к утверждению правостоящих и к вразумлению заблуждающихся, особливо же к новому вразумлению самого графа Толстого. Многие из ближних его, хранящих веру, со скорбию помышляют о том, что он, в конце дней своих, остаётся без веры в Бога и Господа Спасителя нашего, отвергшись от благословений и молитв Церкви и от всякого общения с нею.

Посему, свидетельствуя об отпадении его от Церкви, вместе и молимся, да подаст ему Господь покаяние в разум истины (2 Тим. 2:25^[18]). Молимтися, милосердый Господи, не хотяй смерти грешных, услыши и помилуй и обрати его ко святой Твоей Церкви. Аминь.^[19]

Определение подписали митрополит Антоний и шесть других высших иерархов. В частном письме Антоний так изложил мотивы публикации^[20]:

Я с вами не согласен, что синодальный акт о Толстом может послужить к разрушению Церкви. Я, напротив, думаю, что он послужит к укреплению её… С толстовцами завязалась у нас подпольная полемика. Они бьют нас сатирами и баснями, и у нас нашлись тоже свои сатирики, хотя и не совсем удачные. На этом поприще мы не подготовлены бороться. Война создаст или вызовет таланты. Первоначальный трагизм заменился, пожалуй, комизмом, а победа будет всё же на стороне церкви.

Общественная реакция

Отклики общественности на Определение Синода были разнообразны. Немало писем, полученных Толстым, содержали проклятия, увещевания, призывы покаяться и примириться с церковью, и даже угрозы.

«Лев Толстой в аду». Фрагмент стенной росписи из церкви села Тазова Курской губернии. 1883 г.

Особенно резко критиковал Толстого известный протоиерей Иоанн Кронштадтский (1902):

Поднялась же рука Толстого написать такую гнусную клевету на Россию, на её правительство!.. Дерзкий, отъявленный безбожник, подобный Иуде предателю… Толстой извратил свою нравственную личность до уродливости, до омерзения… Невоспитанность Толстого с юности и его рассеянная, праздная с похождениями жизнь в лета юности, как это видно из собственного его описания своей жизни, были главной причиной его радикального безбожия; знакомство с западными безбожниками ещё более помогло ему стать на этот страшный путь, а отлучение его от Церкви Святейшим Синодом озлобило его до крайней степени, оскорбив его графское писательское самолюбие, помрачив ему мирскую славу… о, как ты ужасен, Лев Толстой, порождение ехидны… [21]

Также 14 июля 1908 года, в преддверии 80-летнего юбилея Толстого, московская газета «Новости дня» опубликовала молитву, по утверждению редакторов, сочиненную Иоанном Кронштадтским:

Господи, умиротвори Россию ради Церкви Твоей, ради нищих людей Твоих, прекрати мятеж и революцию, возьми с земли хулителя Твоего, злейшего и нераскаянного Льва Толстого и всех его горячих последователей...[22].

М. А. Сопоцько, член черносотенного «Союза русского народа» в «Тульских епархиальных ведомостях» писал:

Замечательное явление с портретом графа Л. Н. Толстого. Многими лицами и в том числе пишущим сии строки замечено удивительное явление с портретом Л. Н. Толстого. После отлучения Толстого от церкви определением богоучрежденной власти выражение лица графа Толстого приняло чисто сатанинский облик: стало не только злобно, но свирепо и угрюмо… Впечатление, получаемое от портрета гр. Толстого, объяснимо только присутствием около его портретов нечистой силы (бесов и их начальника диавола), которым усердно послужил во вред человечеству трехокаянный граф [23].

Известный православный философ В. В. Розанов, не оспаривая Определение Синода по существу, высказал мнение, что Синод, как орган скорее бюрократический, чем религиозный, не имеет права судить Толстого:^[24]

Толстой, при полной наличности ужасных и  преступных его заблуждений, ошибок и дерзких слов, есть огромное религиозное явление, может быть, величайший феномен религиозной русской ис­тории за 19 веков, хотя и искажённый. Но дуб, криво выросший, есть, однако, дуб, и не его судить механически формальному «учреждению»… Акт этот потряс веру русскую более, чем учение Толстого.

Философ Д. С. Мережковский заявил: «Религиозного учения Л. Толстого я не разделяю… Всё-таки мы говорим: если вы отлучили от церкви Л. Толстого, то отлучите и нас всех, потому что мы с ним, а мы с ним потому, что верим, что с ним Христос»^[25].

Одновременно в адрес Толстого непрерывно шли письма и телеграммы с выражением сочувствия^[26]. В дневнике Софьи Андреевны Толстой за 6 марта говорится:

Льву Николаевичу три дня подряд делали овации, приносили корзины с живыми цветами, посылали телеграммы, письма, адресы… Несколько дней продолжается у нас в дому какое-то праздничное настроение; посетителей с утра до вечера — целые толпы[27].

Даже 8 апреля в дневнике Л. Н. Толстого сообщается: «Всё продолжаются адресы и приветствия». В Петербурге, Москве, Киеве и др. городах прошли демонстрации, выражавшие солидарность с писателем^[28]. Рабочие мальцевских стеклянных заводов подарили Толстому большую стеклянную глыбу со следующей надписью золотыми буквами:

Вы разделили участь многих великих людей, идущих впереди своего века, глубокопочтимый Лев Николаевич! И раньше их жгли на кострах, гноили в тюрьмах и ссылках. Пусть отлучают Вас, как хотят фарисеи «первосвященники». Русские люди всегда будут гордиться, считая Вас великим, дорогим, любимым[29].

Юрисконсульт кабинета Его Величества Н. А. Лебедев писал:

Прочитал сейчас указ Синода о Толстом. Что за глупость. Что за удовлетворение личного мщения. Ведь ясно, что это дело рук Победоносцева и что это он мстит Толстому… Теперь что же. Может быть, десятки тысяч читали запрещенные произведения Толстого в России, а теперь будут читать сотни тысяч… По смерти похоронят Толстого, как мученика за идею. На могилу его будут ходить на поклонение… Что меня огорчает, так это отсутствие в епископах духа любви и применения истин христианства… Они наряжаются в богатые одежды, упиваются и объедаются, наживают капиталы, будучи монахами, забывают о бедных и нуждающихся… Удалились от народа, построили дворцы, забыли келии, в которых жили Антонии и Феодосии… служат соблазном своим распутством... «Дом мой домом молитвы наречется», они же сделали его вертепом разбойников… Всё это горько и прискорбно[22].

Победоносцев в письме главному редактору «Церковных Ведомостей» протоиерею И. А. Смирнову (22 марта 1901 года) отметил: «Какая туча озлобления поднялась за Послание!..»^[30].

В середине марта Толстой продиктовал письмо для публикования в ряде газет^[31]:

Не имея возможности лично поблагодарить всех тех лиц, от сановников до простых рабочих, выразивших мне, как лично, так и по почте и по телеграфу, свое сочувствие по поводу постановления Святейшего синода от 20—22 февраля, покорнейше прошу вашу уважаемую газету поблагодарить всех этих лиц, причем сочувствие, высказанное мне, я приписываю не столько значению своей деятельности, сколько остроумию и благовременности постановления Святейшего синода.[32]

Ни в одной из газет это письмо не появилось (впервые напечатано в Англии в «Листках Свободного слова», 1901, № 23).

Полемика по вопросу Определения Синода послужила поводом для целой серии писем в Синод, в которых содержались заявления о выходе из православия^[33]. Особенно много таких писем появилось после Указа «Об укреплении начал веротерпимости» (1905). Одно из таких заявлений направил выдающийся русский математик А. А. Марков в 1912 году.

Письмо Софьи Андреевны

Софья Андреевна Толстая 26 февраля 1901 года направила по поводу публикации в газетах Определения Синода письмо первенствующему члену Синода Санкт-Петербургскому митрополиту Антонию (Вадковскому):

Ваше Высокопреосвященство!

Прочитав (вчера) в газетах жестокое определение Синода об отлучении от церкви мужа моего, графа Льва Николаевича Толстого, и увидав в числе подписей пастырей церкви и вашу подпись, я не могла остаться к этому вполне равнодушна. Горестному негодованию моему нет пределов. И не с точки зрения того, что от этой бумаги погибнет духовно муж мой: это не дело людей, а дело Божье. Жизнь души человеческой, с религиозной точки зрения — никому, кроме Бога, неведома и, к счастью, не подвластна. Но с точки зрения той Церкви, к которой я принадлежу и от которой никогда не отступлю, — которая создана Христом для благословения именем Божьим всех значительнейших моментов человеческой жизни: рождений, браков, смертей, горестей и радостей людских… — которая громко должна провозглашать закон любви, всепрощения, любовь к врагам, к ненавидящим нас, молиться за всех, — с этой точки зрения для меня непостижимо распоряжение Синода.

Оно вызовет не сочувствие (разве только «Московских ведомостей»^{[прим 1]}), а негодование в людях и большую любовь и сочувствие Льву Николаевичу. Уже мы получаем такие изъявления, и им не будет конца, со всех концов мира.

Не могу не упомянуть ещё о горе, испытанном мною от той бессмыслицы, о которой я слышала раньше, а именно: о секретном распоряжении Синода священникам не отпевать в церкви Льва Николаевича, в случае его смерти.

Кого же хотят наказывать? — умершего, не чувствующего уже ничего, человека, или окружающих его, верующих и близких ему людей? Если это угроза, то кому и чему?

Неужели для того, чтобы отпевать моего мужа и молиться за него в церкви, я не найду — или такого порядочного священника, который не побоится людей перед настоящим Богом любви, или не порядочного, которого я подкуплю большими деньгами для этой цели? Но мне этого и не нужно. Для меня церковь есть понятие отвлечённое, и служителями её я признаю только тех, кто истинно понимает значение церкви.

Если же признать церковью людей, дерзающих своей злобой нарушать высший закон любви Христа, то давно бы все мы, истинно верующие и посещающие церковь, ушли бы от неё.

И виновны в грешных отступлениях от церкви не заблудившиеся, ищущие истины люди, а те, которые гордо признали себя во главе её, и, вместо любви, смирения и всепрощения, стали духовными палачами тех, кого вернее простит Бог за их смиренную, полную отречения от земных благ, любви и помощи людям, жизнь, хотя и вне церкви, чем носящих бриллиантовые митры и звёзды, но карающих и отлучающих от церкви — пастырей её.

Опровергнуть мои слова лицемерными доводами — легко. Но глубокое понимание истины и настоящих намерений людей — никого не обманет.

Графиня София Толстая.

26 февраля 1901 г.

Письмо графини вызвало большой общественный резонанс и было перепечатано во многих русских и зарубежных газетах. В своём дневнике Софья Андреевна не без гордости отметила: «Никакая рукопись Л. Н. не имела такого быстрого и обширного распространения, как это моё письмо».^[34] Митрополит Антоний вскоре написал ей ответ; оба текста были опубликованы 24 марта 1901 года в «Церковных Ведомостях»:

Милостивая государыня, графиня София Андреевна!

Не то жестоко, что сделал Синод, объявив об отпадении от Церкви Вашего мужа, а жестоко то, что сам он с собой сделал, отрекшись от веры в Иисуса Христа, Сына Бога Живого, Искупителя и Спасителя нашего. На это-то отречение и следовало давно излиться Вашему горестному негодованию. И не от клочка, конечно, печатной бумаги гибнет муж Ваш, а от того, что отвратился от Источника жизни вечной.

Для христианина не мыслима жизнь без Христа, по словам Которого «верующий в Него имеет жизнь вечную, и переходит от смерти в жизнь, а неверующий не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нём» (Иоанн III, 1. 16.36У, 24), и поэтому об отрекающемся от Христа одно только и можно сказать, что он перешёл от жизни в смерть. В этом и состоит гибель вашего мужа, но в этой гибели повинен только он сам один, а не кто-либо другой.

Из верующих во Христа состоит Церковь, к которой вы себя считаете принадлежащей, и — для верующих, для членов своих Церковь эта благословляет именем Божиим все значительнейшие моменты человеческой жизни: рождений, браков, смертей, горестей и радостей людских, но никогда не делает она этого и не может делать для неверующих, для язычников, для хулящих имя Божие, для отрекшихся от неё и не желающих получить от неё ни молитв, ни благословений, и вообще для всех тех, которые не суть члены её. И потому с точки зрения этой Церкви распоряжение Синода постижимо, понятно и ясно, как Божий день. И закон любви и всепрощения этим ничуть не нарушается. Любовь Божия бесконечна, но и Она прощает не всех и не за всё. Хула на Духа Святого не прощается ни в сей, ни в будущей жизни (Матф. XII, 32). Господь всегда ищет человека своею любовью, но человек иногда не хочет идти навстречу этой любви и бежит от Лица Божия, а потому и погибает. Христос молился на кресте за врагов Своих, но и Он в Своей первосвященнической молитве изрек горькое для любви Его слово, что погиб сын погибельный (Иоанн, XVII, 12). О вашем муже, пока жив он, нельзя ещё сказать, что он погиб, но совершенная правда сказана о нём, что он от Церкви отпал и не состоит её членом, пока не покается и не воссоединится с нею.

В своем послании, говоря об этом, Синод засвидетельствовал лишь существующий факт, и потому негодовать на него могут только те, которые не разумеют, что творят. Вы получаете выражения сочувствия от всего мира. Не удивляюсь сему, но думаю, что утешаться вам тут нечем. Есть слава человеческая и есть слава Божия. «Слава человеческая как цвет на траве: засохла, трава, и цвет её опал, но слово Господне пребывает вовек» (I Петра 1 , 24, 25).

Когда в прошлом году газеты разнесли весть о болезни графа, то для священнослужителей во всей силе встал вопрос: следует ли его, отпавшего от веры и Церкви, удостаивать христианского погребения и молитв? Последовали обращения к Синоду, и он в руководство священнослужителям секретно дал и мог дать только один ответ: не следует, если умрет, не восстановив своего общения с Церковию. Никому тут никакой угрозы нет, и иного ответа быть не могло. И я не думаю, чтобы нашёлся какой-нибудь, даже не порядочный, священник, который бы решился совершить над графом христианское погребение, а если бы и совершил, то такое погребение над неверующим было бы преступной профанацией священного обряда. Да и зачем творить насилие над мужем вашим? Ведь без сомнения, он сам не желает совершения над ним христианского погребения? Раз вы — живой человек — хотите считать себя членом Церкви, и она действительно есть союз живых разумных существ во имя Бога живого, то уж падает само собою ваше заявление, что Церковь для вас есть понятие отвлечённое. И напрасно вы упрекаете служителей Церкви в злобе и нарушении высшего закона любви, Христом заповеданной. В синодальном акте нарушения этого закона нет. Это, напротив, есть акт любви, акт призыва мужа вашего к возврату в Церковь и верующих к молитве о нём.

Пастырей Церкви поставляет Господь, а не сами они гордо, как вы говорите, признали себя во главе её. Носят они бриллиантовые митры и звезды, но это в их служении совсем не существенное. Оставались они пастырями, одеваясь и в рубище, гонимые и преследуемые, останутся таковыми и всегда, хотя бы и в рубище пришлось им опять одеться, как бы их ни хулили и какими бы презрительными словами ни обзывали.

В заключение прошу прощения, что не сразу вам ответил. Я ожидал, пока пройдёт первый острый порыв вашего огорчения.

Благослови вас Господь и храни, и графа — мужа вашего — помилуй!

АНТОНИН, МИТРОПОЛИТ С.-ПЕТЕРБУРГСКИЙ
1901 г. марта 16.

В дневнике Софьи Андреевны от 27 марта содержится её впечатление от ответа митрополита: «Он меня совсем не тронул. Всё правильно и всё бездушно^[34].»

Ответ Льва Толстого

И. Е. Репин. Лев Толстой в 1901 г.

В апреле 1901 года Л. Н. Толстой откликнулся на Определение Синода^[35], см. полный текст письма. В начале этого письма он критикует постановление:

Я не хотел сначала отвечать на постановление обо мне Синода, но постановление это вызвало очень много писем, в которых неизвестные мне корреспонденты — одни бранят меня за то, что я отвергаю то, чего я не отвергаю, другие увещевают меня поверить в то, во что я не переставал верить, третьи выражают со мной единомыслие, которое едва ли в действительности существует, и сочувствие, на которое я едва ли имею право; и я решил ответить и на самоё постановление, указав на то, что в нём несправедливо, и на обращения ко мне моих неизвестных корреспондентов. Постановление Синода вообще имеет много недостатков: оно незаконно или умышленно-двусмысленно, оно произвольно, неосновательно, неправдиво и, кроме того, содержит в себе клевету и подстрекательство к дурным чувствам и поступкам.

Оно незаконно или умышленно-двусмысленно — потому, что если оно хочет быть отлучением от церкви, то оно не удовлетворяет тем церковным правилам, по которым может произноситься такое отлучение; если же это есть заявление о том, что тот, кто не верит в церковь и её догматы, не принадлежит к ней, то это само собой разумеется и такое заявление не может иметь никакой другой цели, как только ту, чтобы, не будучи в сущности отлучением, оно бы казалось таковым, что собственно и случилось, потому что оно так и было понято.<…> Оно есть, наконец, подстрекательство к дурным чувствам и поступкам, так как вызвало, как и должно было ожидать, в людях непросвещенных и нерассуждающих озлобление и ненависть ко мне, доходящие до угроз убийства и высказываемые в получаемых мною письмах.<…> Так что постановление Синода вообще очень нехорошо. То, что в конце постановления сказано, что лица, подписавшие его, так уверены в своей правоте, что молятся о том, чтобы Бог сделал меня для моего блага таким же, каковы они, не делает его лучше.

Далее Толстой перечисляет ключевые свои разногласия с православием.

То, что я отрёкся от церкви, называющей себя православной, это совершенно справедливо. Но отрёкся я от неё не потому, что я восстал на Господа, а напротив, только потому, что всеми силами души желал служить Ему. Прежде чем отречься от церкви и единения с народом, которое мне было невыразимо дорого, я, по некоторым признакам усомнившись в правоте Церкви, посвятил несколько лет на то, чтобы исследовать теоретически и практически учение церкви: теоретически — я перечитал всё, что мог, об учении Церкви, изучил и критически разобрал догматическое богословие; практически же — строго следовал, в продолжение более года, всем предписаниям Церкви, соблюдая все посты и посещая все церковные службы. И я убедился, что учение Церкви есть теоретически коварная и вредная ложь, практически же — собрание самых грубых суеверий и колдовства, скрывающее совершенно весь смысл христианского учения.<…>

То, что я отвергаю непонятную троицу и не имеющую никакого смысла в наше время басню о падении первого человека, кощунственную историю о Боге, родившемся от Девы, искупляющем род человеческий, то это совершенно справедливо. Бога же — духа, Бога — любовь, единого Бога — начало всего, не только не отвергаю, но ничего не признаю действительно существующим, кроме Бога, и весь смысл жизни вижу только в исполнении воли Бога, выраженной в христианском учении.

Ещё сказано: «Не признаёт загробной жизни и мздовоздаяния». Если разуметь жизнь загробную в смысле второго пришествия, ада с вечными мучениями, дьяволами, и рая — постоянного блаженства, то совершенно справедливо, что я не признаю такой загробной жизни; но жизнь вечную и возмездие здесь и везде, теперь и всегда, признаю до такой степени, что, стоя по своим годам на краю гроба, часто должен делать усилия, чтобы не желать плотской смерти, то есть рождения к новой жизни, и верю, что всякий добрый поступок увеличивает истинное благо моей вечной жизни, а всякий злой поступок уменьшает его.

Сказано также, что я отвергаю все таинства. Это совершенно справедливо. Все таинства я считаю низменным, грубым, несоответствующим понятию о Боге и христианскому учению колдовством и, кроме того, нарушением самых прямых указаний Евангелия. В крещении младенцев вижу явное извращение всего того смысла, который могло иметь крещение для взрослых, сознательно принимающих христианство; в совершении таинства брака над людьми, заведомо соединявшимися прежде, и в допущении разводов и в освящении браков разведённых вижу прямое нарушение и смысла, и буквы евангельского учения. В периодическом прощении грехов на исповеди вижу вредный обман, только поощряющий безнравственность и уничтожающий опасение перед согрешением. В елеосвящении так же, как и в миропомазании, вижу приёмы грубого колдовства, как и в почитании икон и мощей, как и во всех тех обрядах, молитвах, заклинаниях, которыми наполнен требник. В причащении вижу обоготворение плоти и извращение христианского учения. В священстве, кроме явного приготовления к обману, вижу прямое нарушение слов Христа, прямо запрещающего кого бы то ни было называть учителями, отцами, наставниками (Мф.23:8-10).

Сказано, наконец, как последняя и высшая степень моей виновности, что я, «ругаясь над самыми священными предметами веры, не содрогнулся подвергнуть глумлению священнейшее из таинств — Евхаристию». То, что я не содрогнулся описать просто и объективно то, что священник делает для приготовлений этого, так называемого, таинства, то это совершенно справедливо; но то, что это, так называемое, таинство есть нечто священное и что описать его просто, как оно делается, есть кощунство, — это совершенно несправедливо. Кощунство не в том, чтобы назвать перегородку-перегородкой, а не иконостасом, и чашку — чашкой, а не потиром и т. п., а ужаснейшее, не перестающее, возмутительное кощунство — в том, что люди, пользуясь всеми возможными средствами обмана и гипнотизации, — уверяют детей и простодушный народ, что если нарезать известным способом и при произнесении известных слов кусочки хлеба и положить их в вино, то в кусочки эти входит Бог; и что тот, во имя кого живого вынется кусочек, тот будет здоров; во имя же кого умершего вынется такой кусочек, то тому на том свете будет лучше; и что тот, кто съел этот кусочек, в того войдёт Сам Бог.

Ведь это ужасно!

В конце письма Толстой кратко формулирует свой собственный «символ веры».

Верю я в следующее: верю в Бога, которого понимаю как дух, как любовь, как начало всего. Верю в то, что он во мне и я в нём. Верю в то, что воля Бога яснее, понятнее всего выражена в учении человека Христа, которого понимать Богом и которому молиться считаю величайшим кощунством.<…>

«Тот, кто начнёт с того, что полюбит христианство более истины, очень скоро полюбит свою церковь или секту более, чем христианство, и кончит тем, что будет любить себя (своё спокойствие) больше всего на свете», — сказал Кольридж.

Я шёл обратным путём. Я начал с того, что полюбил свою православную веру более своего спокойствия, потом полюбил христианство более своей церкви, теперь же люблю истину более всего на свете. И до сих пор истина совпадает для меня с христианством, как я его понимаю. И я исповедую это христианство; и в той мере, в какой исповедую его, спокойно и радостно живу, и спокойно и радостно приближаюсь к смерти.

Лев Толстой.

4 апреля 1901. Москва

«Ответ Синоду» был напечатан летом 1901 года в нескольких церковных изданиях, причём с большими сокращениями^[36]; в примечании цензора отмечено, что он убрал около 100 строк, в которых граф Толстой «оскорбляет религиозные чувства». Публикация сопровождалась запретом перепечатки, так что в светских изданиях ответ Толстого тогда не появился. Полный текст был опубликован в том же году за рубежом (впервые — в Англии), в России письмо было напечатано полностью в 1905 году, в издательстве «Обновление».^[37] «Ответ» был напечатан в июньском (того же года) номере журнала «Миссионерское обозрение» и, по мнению редактора издания, «открыл глаза огромной массе „слепых“ почитателей Льва Ник., понявших тогда впервые, какой, действительно, великий еретик и страшный враг Христа и Церкви их яснополянский кумир»^[38].

Лев Толстой в последние годы

Начиная с февраля 1902 года, когда состояние здоровья Толстого ухудшилось, было предпринято несколько попыток убедить Льва Толстого покаяться, примириться с церковью и умереть православным христианином. По словам Софьи Андреевны, Толстой решительно отверг такую возможность: «О примирении речи быть не может. Я умираю без всякой вражды или зла, а что такое церковь? Какое может быть примирение с таким неопределённым предметом?»^[39] Увещевания не прекращались до кончины писателя; почти за два года до смерти, 22 января 1909 года, после визита тульского архиерея Парфения, Лев Толстой записал в своём дневнике^[40]:

Вчера был архиерей <…> Особенно неприятно, что он просил дать ему знать, когда я буду умирать. Как бы не придумали они чего-нибудь такого, чтобы уверить людей, что я «покаялся» перед смертью. И потому заявляю, кажется, повторяю, что возвратиться к церкви, причаститься перед смертью, я так же не могу, как не могу перед смертью говорить похабные слова или смотреть похабные картинки, и потому все, что будут говорить о моем предсмертном покаянии и причащении, — ложь. Говорю это потому, что, если есть люди, для которых, по их религиозному пониманию, причащение есть некоторый религиозный акт, то есть проявление стремления к богу, для меня всякое такое внешнее действие, как причастие, было бы отречением от души, от добра, от учения Христа, от бога.<…>
Повторяю при этом случае и то, что похоронить меня прошу также без так называемого богослужения, а зарыть тело в землю, чтобы оно не воняло.

— Л. Н. Толстой. Собрание сочинений в 22 томах. Том 22. Избранные дневники 1895-1910

С. М. Прокудин-Горский. Одна из последних фотографий Л. Н. Толстого (1908)

28 октября 1910 года после ряда конфликтов с женой Лев Толстой тайно покинул Ясную Поляну и прибыл в Шамординский монастырь, где жила его любимая сестра, монахиня Мария Николаевна Толстая. Дочь Марии Николаевны, Е. В. Оболенская, вспоминала, что Толстой выразил желание поселиться в близлежащем монастыре «Оптина пустынь» и нести «самое тяжёлое послушание» при одном условии: не ходить в храм; эти слова цитирует и игуменья Шамординского монастыря в письме епископу Калужскому Вениамину^[41]. Сама монахиня Мария Николаевна писала позже: «Он просто хотел устроиться по своему вкусу и жить в уединении, где бы ему никто не мешал… Однако ни о церковном покаянии, ни о формальном возвращении в православие речи быть не могло». Эти намерения подтверждает и дневник сопровождавшего Толстого домашнего врача Д. П. Маковицкого: Лев Николаевич «желал видеть отшельников-старцев не как священников, а как отшельников, поговорить с ними о Боге, о душе, об отшельничестве, и посмотреть их жизнь, и узнать условия, на каких можно жить при монастыре. И если можно — подумать, где ему дальше жить. О каком-нибудь поиске выхода из своего положения отлучённого от церкви, как предполагали церковники, не могло быть и речи»^[42].

Сначала Толстой искал встречи с оптинским старцем Иосифом, но затем переменил планы, покинул монастырь и решил уехать на юг с дочерью Александрой.

В пути, на станции Астапово, Лев Николаевич тяжело заболел. 4 ноября митрополит Антоний прислал в Астапово телеграмму, в которой призывал графа вернуться в Православную церковь. Одновременно Антоний запретил местному священнику служить молебен о здравии Толстого^[43].

Когда в Оптину пришла весть о том, что Лев Николаевич умирает, к нему по поручению Синода был направлен старец Варсонофий Оптинский^[43]. «Вокруг приезда Варсонофия в Астапово и его попытки побеседовать с Толстым на смертном одре существует много мифов и домыслов, которые не имеют к астаповской реальности прямого отношения»^[43]. Собравшимся журналистам Варсонофий сообщил, что попал сюда случайно, по дороге на богомолье^[43]. Однако родственники не допустили старца к умирающему писателю и даже не известили Толстого о его приезде. В своих воспоминаниях Варсонофий жаловался: «Не допустили меня к Толстому… Молил врачей, родных, ничего не помогло… Хотя он и Лев был, но не смог разорвать кольцо той цепи, которою сковал его сатана»^[44].

Тульский епископ Парфений, ранее навещавший Толстого в Ясной Поляне, выехал из Петербурга 4 ноября к умирающему писателю, но живым его уже не застал. Парфений опросил присутствовавших у ложа писателя жандармского ротмистра Савицкого и сына Толстого, убежденного православного Андрея Львовича, желая выяснить, не проявлял ли Толстой перед смертью каких-либо признаков желания примириться с церковью. Оба они уверенно заявили, что таковых признаков не было^[43].

Некоторые представители православной общественности высказывали мнение, что в конце жизни писатель, возможно, испытывал колебания и помышлял о возврате в православие^[42]. О таком варианте событий писал, например, Иван Бунин, хотя тут же приводил предсмертную записку Толстого, противоречащую подобной версии^[45]. Однако документальные свидетельства «колебаний Толстого» отсутствуют.

Софья Андреевна, желая провести церемонию отпевания мужа, нашла (несмотря на запрет Синода) некоего священника, который 12 декабря 1912 года на могиле графа совершил заказанную церемонию^[46]. Сведения об этом проникли в печать^[47], в связи с чем, в мартовском за 1913 год номере журнала Московской духовной академии «Богословский вестник» профессор Н. Д. Кузнецов напечатал «Ответ священнику, совершившему отпевание на могиле графа Толстого»^[48], в котором он определил, что эта церемония не может считаться отпеванием и должна рассматриваться как частная молитва.^[49]

Отклики в литературе

В Париже был издан в поддержку Толстого публицистический сборник «Перо» (La Plume), в котором о своей солидарности заявили Золя, Метерлинк и многие другие известные литераторы^[50].

В известном рассказе Александра Куприна «Анафема» (1913)^[51] протодиакон получает предписание провозгласить Льву Толстому анафему. Художественный вымысел данного рассказа не связан с обычной для того времени церковной практикой. С 1869 года и до революции в Русской Церкви при возглашении анафематизмов в чине Торжества православия не упоминались имена ни еретиков, ни государственных преступников. Анафема Толстому не провозглашалась ни в одном из храмов Российской империи^[52].

В полицейских архивах обнаружены ссылки на басню «Ослы и Лев» (журнал «Свободная мысль») и студенческий рисунок «Как мыши кота хоронили»^[28]. Поэт Н. Н. Вентцель написал басню «Голуби-победители», которая широко разошлась по России (известно, что в 1903 году экземпляр басни конфисковали при обыске у А. П. Чехова)^[53].

Отклики в России XXI века

В связи со 100-летием отлучения, в конце февраля 2001 года правнук графа Владимир Толстой, управляющий музеем-усадьбой писателя в Ясной Поляне, направил письмо к Патриарху Московскому и всея Руси Алексию II с просьбой пересмотреть синодальное определение^[54]; в неофициальном интервью на телевидении Патриарх сказал: «<> Не можем мы сейчас пересматривать, потому что всё-таки пересматривать можно, если человек изменяет свою позицию».^[55][56] Официальный представитель Московской патриархии протоиерей Всеволод Чаплин тогда же подчеркнул, что синодальное Определение «должно восприниматься не как проклятие, а как констатация того факта, что убеждения писателя очень серьезно расходились с православным учением»^[56]. Аналогичные аргументы приводились в письме архимандрита Тихона (Шевкунова), ответственного секретаря Патриаршего совета по культуре, адресованно председателю Российского книжного союза Сергею Степашину^[57].

В 2009 году, в рамках судебного дела о ликвидации местной религиозной организации «Свидетелей Иеговы», была проведена судебная экспертиза, в заключении которой была приведена цитата из «Ответа Синоду» Льва Толстого: «Я убедился, что учение [Русской православной] церкви есть теоретически коварная и вредная ложь, практически же собрание самых грубых суеверий и колдовства, скрывающее совершенно весь смысл христианского учения». Эта фраза была охарактеризована экспертами как «формирующая негативное отношение к Русской Православной Церкви»^[58], сам Л. Н. Толстой назван «противником Русского Православия»^[59].

20 ноября 2010 года, во время открытия отреставрированного здания вокзала станции Астапово, губернатор Липецкой области Олег Королёв, говоря о значении Толстого, отметил, что после отлучения «классик становился ещё ближе к Богу»^[60].

В ноябре 2010 года президент Российского книжного союза С. В. Степашин обратился с письмом к Патриарху Московскому и всея Руси Кириллу^[61]. В письме Степашин констатировал невозможность для Русской Православной Церкви пересмотреть решение об отлучении Льва Толстого от Церкви, но просит, при этом, проявить к Толстому сострадание^[61]. В ответе на письмо Степашина ответственный секретарь Патриаршего совета по культуре, архимандрит Тихон (Шевкунов) заявил, что «поскольку примирение писателя с Церковью так и не произошло (Л.Н. Толстой публично не отказался от своих трагических духовных заблуждений), отлучение, которым он сам себя отверг от Церкви, снято быть не может»^[61].

Примечания

1. ↑ «Московские ведомости» — московская ежедневная газета консервативной ориентации, выходившая в 1756—1917 гг.; с 1863 года руководимая М. Н. Катковым, а с 1896 — Грингмутом.

Источники

1. ↑ ^{1 2 3} Петров Г. И. Отлучение Льва Толстого от церкви. Стр. 20-28.
2. ↑ См., например, Толстой Лев Николаевич. В чём моя вера (1884).
3. ↑ Толстой Лев Николаевич. Единая заповедь. М.: Посредник, 1909.
4. ↑ Русское православие: вехи истории / Науч. ред. д.и.н, проф. А. И. Клибанов. — М., 1989. — С. 432
5. ↑ Русское православие: вехи истории / Науч. ред. д.и.н, проф. А. И. Клибанов. — М., 1989. — С. 431
6. ↑ «Вы помянули, что многие переходят в иную веру, начитавшись сочинений Толстого. Диво! У этого Льва никакой веры нет. У него нет Бога, нет души, нет будущей жизни, а Господь Иисус Христос — простой человек. В его писаниях — хула на Бога, на Христа Господа, на Св. Церковь и её таинства. Он разрушитель царства истины, враг Божий, слуга сатанин… Этот бесов сын дерзнул написать новое евангелие, которое есть искажение евангелия истинного. И за это он есть проклятый апостольским проклятием. Апостол святый Павел написал: кто новое евангелие будет проповедать, да будет проклят (анафема: Гал.1:8). И чтобы все затвердили это добре, в другой раз это подтвердил (ст. 9). В евангелии богохульника сего цитаты похожи на наши, например: Ин. гл.1-я, ст.1-й, а самый текст другой. Посему он есть подделыватель бесчестнейший, лгун и обманщик. Если дойдет до вас какая-либо из его бредней, с отвращением отвергайте». // Святитель Феофан Затворник. Письмо 367
7. ↑ ^{1 2} Скворцов В. М.. Предисловие издателя // По поводу отпадения от православной церкви графа Льва Николаевича Толстого. Сборник статей «Миссионерского обозрения». СПб., 1904, стр. III.
8. ↑ Скворцов В. М. По поводу отпадения от православной церкви графа Льва Николаевича Толстого. Сборник статей «Миссионерского обозрения». СПб., 1904, стр. 61—62.
9. ↑ Российская православная церковь в 1901 году. (Извлечение из всеподданейшего отчёта обер-прокурора св. синода по ведомству православного исповедания). // «Правительственный вестник». 27 августа (9 сентября) 1905, № 185, стр. 3.
10. ↑ ^{1 2} Д.и.н. проф. Сергей Фирсов. Горький юбилей. К 100-летию со времени отлучения от церкви Льва Толстого
11. ↑ Русское православие: вехи истории / Науч. ред. д.и.н, проф. А. И. Клибанов. — М., 1989. — С. 433
12. ↑ Петров Г. И. Отлучение Льва Толстого от церкви. Стр. 32.
13. ↑ «Письма Победоносцева к Александру III». М., 1925—1926, Т. 2, стр. 328—329 (выделение источника).
14. ↑ «Письма Победоносцева к Александру III». М., 1925—1926, Т. 2, стр. 328 (выделение и пунктуация источника).
15. ↑ Определение св. синода от 20—22 февраля 1901 года, с посланием верным чадам православныя грекороссийския церкви о графе Льве Толстом // «Церковные ведомости, издаваемые при святейшем правительствующем синоде». 24 февраля 1901, № 8, стр. 45—47 (общая годовая пагинация).
16. ↑ Цит. по: «Санкт-Петербургские ведомости». 1901, № 54, 25 февраля (10 марта), стр. 1.
17. ↑ Рим.16:17
18. ↑ 2Тим.2:25
19. ↑ Текст по: «Определение святейшего синода». // «Санкт-Петербургские ведомости». 1901, № 54, 25 февраля (10 марта), стр. 1 (сохранены некоторые особенности написания в источнике); в газете «Московские ведомости» от того же дня текст приводится в несколько иной орфографической редакции (написание некоторых окончаний и прописная — строчная).
20. ↑ Петров Г. И. Отлучение Льва Толстого от церкви. — М., Знание, 1978. Стр. 42.
21. ↑ Ответ о. Иоанна Кронштадтского на обращение гр. Л. Н. Толстого к духовенству В ответ на «Обращение к духовенству», напечатанное в издании «Свободного Слова» в Англии в конце 1902 года.
22. ↑ ^{1 2} Цит. по: Можегов В.И. Второе отлучение Льва Толстого. Почему замалчивается столетие со дня смерти писателя // НГ Религия, 2010-11-17
23. ↑ Петров Г. И. Отлучение Льва Толстого от церкви. Стр. 34-35.
24. ↑ Розанов В. В. Об отлучении от Церкви гр. Л. Толстого. // Розанов В. В. В тёмных религиозных лучах. М., 1994, с. 37.
25. ↑ Мережковский Д. С. Лев Толстой и Церковь.
26. ↑ «Русское православие: вехи истории» / Науч. ред. д.и.н, проф. А. И. Клибанов. — М., 1989. — С. 434
27. ↑ Петров Г. И. Отлучение Льва Толстого от церкви. Стр. 36-37.
28. ↑ ^{1 2} Петров Г. И. Отлучение Льва Толстого от церкви. Стр. 46-49.
29. ↑ Цит. по: Чисников В. Н. Тайное отпевание на могиле Л. Н. Толстого 12 декабря 1912 года. — «Нева» 2008, № 9.
30. ↑ Гусев Н. Н. Летопись жизни и творчества Л. Н. Толстого. М.-Л., 1936, стр. 613.
31. ↑ Настоящее письмо было продиктовано Л. А. Сулержицкому.
32. ↑ Цит. по: Л. Н. Толстой. 26. В РЕДАКЦИИ ГАЗЕТ // Собрание сочинений в 22 т. М.: Художественная литература, 1984. Т. 20.
33. ↑ Петров Г. И. Отлучение Льва Толстого от церкви. Стр. 45.
34. ↑ ^{1 2} Петров Г. И. Отлучение Льва Толстого от церкви. Стр. 41.
35. ↑ Петров Г. И. Отлучение Льва Толстого от церкви. Стр. 57-66.
36. ↑ См. «Церковный вестник», 1901, № 27, стр. 860.
37. ↑ Петров Г. И. Отлучение Льва Толстого от церкви. Стр. 66-67.
38. ↑ Скворцов В. М.. Предисловие издателя // По поводу отпадения от православной церкви графа Льва Николаевича Толстого. Сборник статей «Миссионерского обозрения». СПб., 1904, стр. V.
39. ↑ Петров Г. И. Отлучение Льва Толстого от церкви. Стр. 79.
40. ↑ Андрей Стародуб. Лев Толстой и епископ Парфений (Левицкий)(к вопросу о «загадке предсмертного бегства Толстого»)
41. ↑ Басинский П. В., 2010, Глава вторая: Потерянный рай.
42. ↑ ^{1 2} Можарова М. А. Последнее посещение Л.Н. Толстым Оптиной Пустыни
43. ↑ ^{1 2 3 4 5} Басинский П. В., 2010, Глава десятая: Ледяной дождь.
44. ↑ Полное житие преподобного Варсонофия, старца Оптинского на сайте Оптиной пустыни
45. ↑ Бунин И. А. Освобождение Толстого. // Бунин И. А. Собр. соч. В 9 т. — М., 1967. Т. 9. С. 22.
46. ↑ Владимир Чисников. Тайное отпевание на могиле Л. Н. Толстого 12 декабря 1912 года // «Нева» 2008, № 9.
47. ↑ Панихида на могиле графа Л. Н. Толстого // «Нижегородский церковно-общественный вестник». 1913, № 1 (6 января), стб. 21—22.
48. ↑ Н. Кузнецов. К вопросу о молитвах за гр. Л. Н. Толстого. Ответ священнику совершившему отпевание на могиле гр. Л. Н. Толстого // «Богословский вестник, издаваемый императорскою Московскою Духовною Академиею». 1913, № 3, стр. 591—625.
49. ↑ Op. cit., стр. 625.
50. ↑ Петров Г. И. Отлучение Льва Толстого от церкви. Стр. 51.
51. ↑ Александр Куприн. Анафема.
52. ↑ Проклятье, которого не было. Церковь и Толстой: история отношений
53. ↑ Шалюгин Г. Тайна гурзуфской дачи Чехова. Приведём текст басни.

          Голуби-победители
    Чем дело началось, не помню, хоть убей,
    Но только семь смиренных Голубей,
    Узнав, что Лев блюсти не хочет их обычай,
    А вздумал (дерзость какова?)
    Жить наподобье Льва,
    Решили отлучить его от стаи птичьей.
    Ни для кого уж не секрет,
    Что послан Льву такой декрет,
    Чтоб с Голубями он не смел летать, покуда
    Сам не научится, как Голубь, ворковать
    И крошки хлебные клевать.
    Ликуют Голуби: мы победили, чудо,
    Мы надо Львом свершили правый суд,
    В лице своем соединить умея
    И кротость Голубя, и хитрость Змея.
    Однако, может быть, вопрос нам зададут:
    Да где ж победа тут?
     Но, так как, если верить слуху,
    Те Голуби сродни святому духу,
    То каждый, чтобы быть умней,
    Конечно, от таких воздержится вопросцев
    И будет славить Голубей-Победоносцев.

54. ↑ Правнук Льва Толстого предлагает Патриарху Алексию отменить «решение» об отлучении писателя от церкви.
55. ↑ Льва Толстого требуют «вернуть» в Церковь // 02.03.2001
56. ↑ ^{1 2} Московская Патриархия: отлучение Толстого от Церкви не следует воспринимать как проклятие 2 марта 2001.
57. ↑ РПЦ отказалась пересмотреть решение об отлучении Льва Толстого от Церкви
58. ↑ ЗАКЛЮЧЕНИЕ ЭКСПЕРТОВ по комиссионной комплексной судебной экспертизе по гражданскому делу № 3-35/08 по заявлению Прокурора Ростовской области о ликвидации местной религиозной организации Свидетели Иеговы «Таганрог». «15» июля 2009 г. № 5679/12.1-4, 6101/09-2
59. ↑ Список публикаций и выводы экспертов
60. ↑ Липецкий губернатор заявил, что отлучённый от Церкви Толстой стал «ещё ближе к Богу»
61. ↑ ^{1 2 3} Басинский П. Лев Толстой и Русская православная церковь: что изменилось за 100 лет // Российская газета. — 2010. — 18 ноября.

Литература

• Алексеев В., доктор богословия. Лев Толстой и церковь (К вопросу об отлучении Л. Н. Толстого от церкви.)
• Басинский П. В. Лев Толстой: Бегство из рая. — М.: АСТ, 2010. — С. 636. — ISBN 978-5-17-067669-9
• Ореханов Г., священник. К вопросу об отлучении Л. Н. Толстого от Церкви. Из фондов Отдела рукописей Российской национальной библиотеки. 1901 г. // Исторический архив, № 3 (2005)
• Петров Г. И. Отлучение Льва Толстого от церкви. — М.: Знание, 1964 (2-е издание: 1978). (в формате doc)
• Скворцов В. М. (составитель-издатель). По поводу отпадения от православной церкви графа Льва Николаевича Толстого. Сборник статей «Миссионерского обозрения». СПб., 1904.
• Толстой Л. Н. «Воскресение», часть1, главы 39 и 40.
• Толстой Л. Н. Исследование догматического богословия / Полное собрание сочинений в 90 томах. Академическое юбилейное издание, том 23, произведения 1879—1884, стр. 60-303.

Ссылки

Документы

• Определение Святейшего Синода, от 20-22 февраля 1901 года № 557, с посланием верным чадам Православной Грекороссийской Церкви о графе Льве Толстом «Церковные Ведомости». СПб., 1901.
• Письмо графини С. А. Толстой к Митрополиту С.-Петербургскому и Ладожскому Антонию (Вадковскому) «Прибавления к Церковным Ведомостям». СПб., 1901.
• Ответ Митрополита Антония графине С. А. Толстой на её письмо по поводу оповещения Святейшего Синода об отпадении от Православной Церкви графа Л. Н. Толстого СПб., 1912.
• Лев Толстой. Ответ на Определение Синода // levtolstoy.org.ru
• Тематический сборник документов.

Статьи

• Вернуть нельзя помиловать. Сто пять лет назад Льва Толстого отлучили от православной церкви // «Российская газета» — Центральный выпуск № 4010 от 3 марта 2006 г.
• Второе отлучение Льва Толстого. Почему замалчивается столетие со дня смерти писателя. // НГ Религия, 17 ноября 2010.
• Сопельняк Б. Капканы для Льва Толстого / Издательство «Мир новостей»
• Ткаченко А. Проклятье, которого не было. Церковь и Толстой: история отношений // «Фома (журнал)» — № 9/32, 2005 г.