Красный террор в Феодосии

Основная статья: Красный террор в Крыму

Кра́сный терро́р в Феодо́сии — красный террор, проводившийся в Феодосии в 1917—1921 годах в периоды становления и господства Советской власти. Историки отдельно выделяют два особо сильных всплеска террора: первый — зимой 1917—1918 годов в первые месяцы после Октябрьской революции, второй — с ноября 1920 по конец 1921 годов, после окончания Гражданской войны на Юге России.

Террор зимы 1917—1918 годов

Феодосия зимы 1917—1918 годов представляла собой оживлённую перевалочную базу — с демобилизующегося Кавказского фронта в порт Феодосии приходили транспорты полные демобилизованных солдат, которые уже отсюда отправлялись по всей бывшей Российской империи.

«Большевик»
(1918)

Памяти Барсова

Зверь зверем. С крученкой во рту.
За поясом два пистолета.
Был председателем «Совета»,
А раньше грузчиком в порту.

Когда матросы предлагали
Устроить к завтрашнему дню
Буржуев общую резню
И в город пушки направляли, —

Всем обращавшимся к нему
Он заявлял спокойно волю:
«Буржуй здесь мой, и никому
Чужим их резать не позволю».

Гроза прошла на этот раз:
В нём было чувство человечье —
Как стадо он буржуев пас:
Хранил, но стриг руно овечье.

Когда же вражеская рать
Сдавила юг в германских кольцах,
Он убежал. Потом опять
Вернулся в Крым при добровольцах.

Был арестован. Целый год
Сидел в тюрьме без обвиненья
И наскоро «внесён в расход»
За два часа до отступленья.

Максимилиан Волошин
25 августа 1919
Коктебель

Установление советской власти в январе 1918 года

Установление советской власти в Феодосии шло по обычному для всех крымских городов сценарию: вошедшие в город национальные части крымских татар («эскадронцы»), верные Совету народных представителей (Крымское краевое правительство) попытались разоружить большевизированных демобилизованных солдат местного гарнизона; те, не желая разоружаться, устроили бунт — 2 (15) января 1918 года, перебив многих эскадронцев. Совет народных представителей послал в Феодосию дополнительные силы, для наведения порядка; сформированный 3 (16) января 1918 года Феодосийский ревком обратился за помощью в Севастопольский Центрофлот.^[1]

На рейд Феодосии прибыл эсминец «Фидониси» с отрядом революционных матросов на борту, под командованием анархиста А. В. Мокроусова, на побережье был высажен десант. Отряды эскадронцев отступили в глубь полуострова, а севастопольские матросы казнили попавших к ним в руки местных офицеров.^[1] Одним из первых был казнён известный феодосийский домовладелец, генерал-майор С. Шелковников. Его совместно с шестью другими офицерами арестовали, заключили в тюрьму, а через несколько дней расстреляли^[2].

Следующей жертвой революционных матросов стали офицеры 491-го пехотного Варнавинского полка, которым не посчастливилось прибыть на морском транспорте с Кавказского фронта прямо в разгар описываемых событий. Эсминец «Хаджибей» поджидал транспорт на рейде. Матросы «Хаджибея» остановили судно и отдали приказ выдать им всех офицеров, находящихся на борту. Солдаты полка отказались и даже изготовились дать вооружённый отпор, приготовив пулемёты, но «Хаджибей» пригозил применить против транспорта торпеды. Эта угроза подействовала и рядовые выдали всех своих офицеров, в количестве шестидесяти трёх человек. Все они были расстреляны на Новороссийском молу^[3].

Феодосийский совет, возглавляемый большевиком врачом С. В. Константиновым, занял умеренную позицию и дальнейшего избиения «контрреволюции» в Феодосии не было. Однако уже 26 января (8 февраля) 1918 года местные отряды красной гвардии под руководством И. Ф. Федько и А. В. Мокроусова сместили старый состав совета, как «соглашателей с буржуазией и саботажников».^[1]

Но и после этого дальнейшего террора в Феодосии не происходило, в чём жители Феодосии видели заслугу исключительно первого советского коменданта города большевика М. Ф. Барсова, который прямо заявил севастопольским революционерам: «Буржуи здесь мои и никому чужим их резать не позволю».^[4]

Террор после декрета Совнаркома от 21 февраля 1918 года

К концу января 1918 года финансовая жизнь на полуострове пришла в полный упадок. Крымская казна была пуста. Рабочим, морякам флота и служащим было нечем платить заработную плату, не на что закупать продовольствие и прочее. Большевистские ревкомы, которым де-факто принадлежала власть, решили применить «контрибуции» — определённые и громадные суммы, которые в весьма ограниченный срок должны были вносить в пользу советов поименованные ими лица, отдельные социальные группы («буржуи»), целые административные единицы. Феодосийская буржуазия была обложена пятью миллионами рублей. Внести такую огромную сумму было физически невозможно. Тогда стали брать заложников, как гарантов исполнения контрибуции, из числа родственников тех, кто должен был её вносить. Невыполнение контрибуций послужило одним из поводов к бессудным расправам, произошедшим по всему Крыму в последней декаде февраля 1918 года.^[5]

Непосредственным толчком к новому витку террора послужил декрет Совета народных комиссаров «Социалистическое отечество в опасности!», от 21 февраля 1918 года в связи с началом германского наступления на разрушенном демобилизацией Русской армии Восточном фронте. Декрет возвращал смертную казнь, отменённую II съездом Советов. Причём правом бессудного расстрела наделялись красногвардейцы. Вот характерные выдержки: «6) В эти батальоны должны быть включены все трудоспособные члены буржуазного класса, мужчины и женщины, под надзором красногвардейцев; сопротивляющихся — расстреливать.… 8) Неприятельские агенты, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы расстреливаются на месте преступления». В дополнение к общему декрету, широко растиражированному советской печатью Крыма, Черноморскому Центрофлоту пришла отдельная телеграмма от члена коллегии народного комиссариата по морским делам Ф. Ф. Раскольникова, которая предписывала «искать заговорщиков среди морских офицеров и немедленно задавить эту гидру». Декрет и телеграмма упали на подготовленную почву.^[6]

В Феодосии революционные матросы произвели аресты «лиц, принадлежащих к буржуазному классу» и расстреляли «наиболее известных своей контрреволюционной деятельностью» и «буржуев, не внесших контрибуцию» из числа арестованных. Вошедшие в раж матросы даже попытались разогнать Феодосийский совет.^[7] В ходе взымания контрибуций были разорены многие дачи, в том числе помещение картинной галереи И. К. Айвазовского. Несколько его полотен были исколоты штыками, а некоторые проданы прямо на улице^[2].

Террор конца 1920—1921 годов

Эвакуация из Феодосийского порта прошла самым неудачным образом в сравнении с иными пунктами крымской эвакуации. Не смог полностью погрузиться на суда даже Кубанский корпус, которому и предписывалось эвакуироваться из Феодосии — были оставлены 1-я Кубанская казачья дивизия и Терско-Астраханская бригада. В городе остались многие тысячи желающих эвакуироваться: отставшие от своих полков солдаты и офицеры Русской армии, отдельные батареи, роты и команды, тыловые учреждения, госпиталя, забитые ранеными и больными, семьи военнослужащих и чиновников. В частности, в плен попали Сырецкий госпиталь Красного Креста, 2-й армейский запасной батальон, тыловые части 52-го пехотного Виленского полка 13-й пехотной дивизии, до ста чинов Одесских пулемётных курсов, полевой эвакопункт N 16, Феодосийский армейский эвакопункт и другие части и учреждения^[8].

Утром 16 ноября 1920 года в город вошли части 9-й стрелковой дивизии РККА под командованием Николая Куйбышева. В тот же день был сформирован Военно-революционный комитет Феодосийского уезда, который разместился в гостинице «Астория» — Председателем ВРК по приказу Белы Куна был назначен Жеребин. По воспоминаниям Ивана Шевченко, адъютанта 78-го полка 9-й стрелковой дивизии, красные в Феодосии взяли в плен 12 000 человек^[8].

Террор начался сразу же по занятию красными города. Так, в ночь с 16 на 17 ноября 1920 года по приказу комиссара 9-й дивизии М. Лисовского на железнодорожном вокзале были расстреляны все находящиеся там раненные офицеры и солдаты команды выздоравливающих Виленского полка, всего около ста человек. Возможно, это была месть попавшему в плен противнику, так как 9-я дивизия красных неоднократно встречалась с Виленским полком на полях Северной Таврии^[8].

17 ноября 1920 года в городе был вывешен уже упомянутый ранее приказ № 4 Крымревкома. По нему на регистрацию явилось более 4500 человек, которых первоначально не задерживали. Несмотря на слухи о массовых расстрелах в Симферополе и Керчи, появилась надежда на то, что большевики выполнят обещание об амнистии сдавшимся и рыцарском отношении к населению, данное 11 ноября 1920 года. Но через двое суток после окончания регистрации была объявлена перерегистрация. Всех явившихся немедленно арестовывали и под конвоем отправляли в пустующие казармы Виленского и Крымского полков, на дачу местного фабриканта-табачника Месаксуди и в бараки курских рабочих-железнодорожников, ушедших с белыми из Курска при отступлении осенью 1919 года, построенных специально для них на Феодосийском Карантине. Самих рабочих в ночь с 19 на 20 ноября 1920 года, вместе с жёнами и детьми, числом до 400 человек, выгнали из лагеря и расстреляли на мысе Святого Ильи из пулемётов. На месте бараков был организован концлагерь, в котором условия содержания были просто ужасающими — заключённые были настолько плотно набиты в казармы лагеря, что спать приходилось на полу помещений и во дворе на одном боку. Для того чтобы перевернуться на другой бок, переворачиваться приходилось всем рядом одновременно. Красноармейцы ОСНАЗ и чекисты систематически избивали и обирали заключённых, многие из которых лишились даже нижнего белья и нательных крестов^[8].

С самого начала пребывания в концлагере заключённых начали сортировать на две категории — на тех, кто служил исключительно белым, и тех, кто за время Гражданской войны был мобилизован и той, и другой противоборствующей стороной. «Чисто-белых» каждую ночь расстреливали из пулемётов на мысе Святого Ильи или за городским кладбищем. На мысе Святого Ильи трупы расстрелянных сваливали в три параллельно идущие балки (одна из них именуется Дурантевской). Места расстрелов охранялись осназовцами, которые отгоняли жителей и родственников расстрелянных, пытавшихся забрать тела для погребения. Известны случаи, когда людей связывали колючей или простой проволокой и топили за Чумной горой в море^[8].

«Бело-красным» предлагалось вступить в Красную армию. Не согласившихся или не принятых по каким-либо причинам также расстреливали, а согласившихся отправляли в полевые лагеря особых отделов 6-й и 4-й красных армий под Бахчисараем, Джанкоем, Керчью и Симферополем, где их… тоже расстреливали, из-за нехватки продовольствия и солдат для их охраны^[8].

Расстрелы производились также прямо в казармах Виленского полка, также превращённых в концлагерь. В них одновременно содержалось до 500 бывших военнослужащих Русской армии. В конце декабря 1920 года там произошло несколько массовых расстрелов. Возможно, столь массовый и непрекрытый расстрел связан с тем, что 9-я дивизия РККА покидала Феодосию в связи с переброской на Кавказ для борьбы с кубанскими повстанцами и передавала город 46-й стрелковой дивизии РККА. Ей командовал тот самый И. Ф. Федько, который был одним из организаторов красного террора зимы 1917—1918 годов. Исполнители казней — особый отдел дивизии (возглавляемый Зотовым, и его заместителем Островским, известным на юге своей крайней жестокостью), комендантские команды и батальон ОСНАЗ — были на 70 % укомплектованы эстонцами из недавно расформированной Эстонской стрелковой дивизии РККА. Феотодсийский отдел ЧК, морской и дивизионный особые отделы разместились в Картинной галерее Айвазовского, отметив размещение пьяной оргией, во время которой штыками были исколоты три картины художника^[8].

Трупы расстрелянных скидывали в старые генуэзские колодцы. После их полного заполнения заключённых стали выводить на работы в «копи», засветло заставляли рыть общие могилы, а затем с наступлением темноты расстреливали, предварительно обобрав до крестика^[8].

Единственной организацией, которая хоть как-то помогала приговоренным людям, был Американский Красный Крест, которому большевистское правительство не решилось запретить допуск к арестованным. Представители Красного Креста посещали концлагеря, совершали обходы, некоторых заключённых удавалось отправлять в госпиталь^[8].

В конце декабря 1920 года феодосийский ревком принял решение об аресте буржуазии и спекулянтов, зарегистрированных биржей труда (по инициативе председателя ревкома Турчинского и Нужбина). По этой категории арестовывались даже такие незначительные предприниматели как молочница Мундель, пекарь Баранов, портной Поляков. В последующем арестованных расстреляли. По свидетельству Квашниной-Самариной, было арестовано большое количество женщин, в основном сестёр милосердия, которые содержались в отдельных помещениях. Была «вскрыта организация „зеленых“» — расстреляно 3 гимназиста и четыре гимназистки в возрасте 15—16 лет. Одновременно проводилось прямое ограбление населения, в том числе и пролетарского происхождения. На руки оставлялось от одной до трёх пар белья, по одной подушке на человека, одной паре ботинок и тому подобное (в зависимости от категории), остальное изымалось как излишки. Лучшее из реквизируемого делились между изымающими и чекистами^[8].

Только к апрелю расстрелы пошли на спад, чтобы вновь усилиться в мае 1921 года. Расстрелы стихли только в октябре того же года и большевики начали уничтожать следы преступлений — рвы с трупами жертв террора засыпались негашёной известью, а сверху землей …но и в конце XX века дожди вымывали из земли человеческие кости^[8].

Оценки количества жертв

По подсчетам разных исследователей в Феодосии было расстреляно от 6000 до 8000 человек. В конце лета 1921 года в Крым, после красного террора, пришёл голод^[8].

Жертвы

• Бабаджан Вениамин Симович (1894 г. р.), поэт и художник, руководитель одесского издательства «Омфалос»;
• Вострокнутов, гимназист;
• Районов В. А., владелец Черноморского пароходства (?);
• Гелилович, поручик;
• Дуранте Юлий Густавович, подпоручик Феодосийского Офицерского батальона, потомственный почетный гражданин г. Феодосии, 32 года;
• Кун Владимир Кириллович, полковник Гвардии, из дворян Феодосийского уезда;
• Крым (Нейман), из потомственных почетных граждан г. Феодосии, поручик Феодосийской караульной команды;
• Нечаев Яков Ульянович, выпускник Чугуевского Военного училища., служил во ВСЮР, полковник, начальник тылового участка Русской армии;
• Петров Константин Михайлович, мещанин г. Феодосии;
• Резников Никанор Кондратьевич, прапорщик, мещанин г. Феодосии;
• Русин, полковник;
• Сипачев Григорий Эрастович, полковник в отставке 52-го пехотного Виленского полка, земский начальник 1-го участка Перекопского уезда;
• Савускан, из мещан города Феодосии, вольноопределяющийся;
• Судакевич Юрий;
• Телехов, вольноопределяющийся;
• Теребинский Георгий Григорьевич, надворный советник, помощник Феодосийского уездного исправника;
• Теребинский, брат Г. Г. Теребинского, офицер;
• Федоренко Владимир Николаевич — учитель гимназии, преподаватель Феодосийского реального училища;
• Шмелёв, Сергей Иванович — прапорщик артиллерии, сын писателя Ивана Шмелёва;
• Шидловский, бывший губернатор Минский и Екатеринославский.

Данные указаны в: Бобков А. А. Красный террор в Крыму. 1920–1921 годы (рус.) // Отв. ред. А. В. Терещук Белая Россия: опыт исторической ретроспекции. Материалы международной научной конференции в Севастополе. (Библиотека россиеведения. Выпуск 7) : Сборник. — Санкт-Петербург: Посев, 2002. — ISBN 5-85824-140-9.

Палачи

Весь состав феодосийского отдела ЧК и особого отдела 46-й дивизии, по официальной формулировке «за злоупотребления», был расстрелян рядом с его жертвами выездной оперативной командой КрымЧК^[8].

Примечания

1. ↑ ^{1 2 3} Зарубины, 2008, с. 271
2. ↑ ^{1 2} Соколов Д. В. Первые волны красного террора в Крыму (декабрь 1917 – март 1918 г.)  (рус.). Великая эпоха (5 сентября 2009). Проверено 18 декабря 2012.
3. ↑ Раздел 2. В Крыму // Красный террор глазами очевидцев / составл., предисл., и коммент. д. и. н. С. В. Волкова. — 1-е. — Москва: Айри-пресс, 2009. — С. 173—236. — 448 с. — (Белая Россия). — 3000 экз. — ISBN 978-5-8112-3530-8
4. ↑ Зарубины, 2008, с. 309
5. ↑ Зарубины, 2008, с. 284
6. ↑ Зарубины, 2008, с. 286, 317
7. ↑ Зарубины, 2008, с. 294
8. ↑ ^{1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13} Бобков, 2002

Литература

• Бобков А. А. Красный террор в Крыму. 1920–1921 годы (рус.) // Отв. ред. А. В. Терещук Белая Россия: опыт исторической ретроспекции. Материалы международной научной конференции в Севастополе. (Библиотека россиеведения. Выпуск 7) : Сборник. — Санкт-Петербург: Посев, 2002. — ISBN 5-85824-140-9.
• Протоирей Николай Доненко Новомученики Феодосии. — 1-е. — Феодосия/Москва: Коктебель, 2005. — 320 с. — (Образы былого). — 5000 экз. — ISBN 5-9423-008-2
• Зарубин, А. Г., Зарубин, В. Г. Без победителей. Из истории Гражданской войны в Крыму. — 1-е. — Симферополь: Антиква, 2008. — 728 с. — 800 экз. — ISBN 978-966-2930-47-4

Ссылки

Этот раздел статьи ещё не написан. Согласно замыслу одного из участников Википедии, на этом месте должен располагаться специальный раздел. Вы можете помочь проекту, написав этот раздел.