Шашка (оружие)

Оренбургский казак с шашкой

У этого термина существуют и другие значения, см. Шашка.

Ша́шка (от адыгского/черкесского «сэшхуэ» или «са́шхо» — «большой» или «длинный нож»)^[1] — длинноклинковое рубяще-колющее холодное оружие. Клинок однолезвийный, слабо изогнутый, у боевого конца двулезвийный, длиной менее 1 метра (в России стояли на вооружении различные модели шашек с длиной клинка от 81 до 88 см, исконные черкесские были ещё легче и короче). Эфес обычно состоит только из рукояти с загнутой, обычно раздваивающейся головкой, без крестовины (гарды), что является характерным признаком этого вида оружия. Ножны деревянные, обтянутые кожей, с кольцами для портупеи на выгнутой стороне. Известны шашки двух видов: шашки с дужкой, внешне похожие на сабли, но таковыми не являющиеся (драгунский тип), и более распространённые шашки без дужки (кавказский и азиатский типы).

Историческое развитие

Сначала шашка имела значение недорогого вспомогательного оружия конного воина после сабли, первые образцы относят к XII—XIII векам. В письменных источниках слово «шашка» впервые было употреблено Джованни де Лукой в 1625 году.^[2] С распространением огнестрельного оружия и выходом из употребления металлических доспехов шашка вытеснила саблю сначала на Кавказе, а затем и в России, при этом шашка сама претерпела значительные изменения: стала более массивной и получила изгиб. Будучи первоначально заимствована у адыгов (черкесов) терскими и кубанскими казаками, в XIX веке шашка была принята на вооружение в Российской армии как уставной тип холодного оружия практически всех кавалерийских частей (к началу двадцатого века саблю оставили только гвардейским гусарским полкам), офицеров всех родов войск, а также жандармерии и полиции. В кавалерии в таком качестве шашка оставалась до середины XX века, став последним в истории холодным оружием, имевшим массовое боевое применение (конницей Красной Армии в Великой Отечественной войне). В исторической памяти шашка отмечена прежде всего как казачье оружие, по сей день оставаясь неотъемлемой деталью традиционной культуры российского казачества и элементом старинного казачьего костюма.

Применение шашки

Не являясь разновидностью сабли, различные варианты шашки принципиально отличаются от неё как внешним видом: отсутствием гарды (крестовины), отсутствием выраженного острия, гораздо меньшей кривизной клинка, иной балансировкой клинка, — так и характером боевого применения: шашка не создана для длительной обороны и изощрённого профессионального сабельного фехтования.^[3] Шашка предназначалась для одного внезапного мощного удара, который нередко сразу решал исход поединка. От характера боевого применения также зависит способ крепления ножен шашки (на одном или двух кольцах) к портупее (к поясной или плечевой): лезвием вверх, так как для выполнения рубящего удара сверху вниз шашку проще быстро вынуть из ножен именно из такого положения. Это оружие рассчитано для внезапного нападения, чтобы возможно было одним движением, не меняя положения руки, выхватить и нанести удар. Сходным образом носились и применялись самурайские мечи катана — тип холодного оружия с подобной формой клинка, но морфологически относящийся к двуручным саблям.^{[источник не указан 38 дней]} Ещё одним достоинством шашки стала её относительная дешевизна, в отличие от сабли, что позволило сделать это оружие массовым. Этому же способствовала простота использования шашки в бою. Обычная техника владения шашкой состояла из хорошего знания пары простых, но действенных ударов, что было очень удобным для быстрого обучения новобранцев.^[4] К примеру, в строевом уставе кавалерии Красной армии (248 страниц) указаны всего три удара (направо, вниз направо и вниз налево) и четыре укола (вполоборота направо, вполоборота налево, вниз направо и вниз налево).

Заимствование шашки у адыгов

Факт заимствования кавказскими казаками, да и отчасти русской регулярной армией, расположенной на Кавказе, черкесского боевого оружия является настолько общепризнанным и широко известным, что не может служить предметом научной дискуссии. Тема «кавказского влияния» была достаточно отработана уже в дореволюционной историографии и современными исследователями (см. Феликс Наков). Из множества свидетельств на этот счет приведем лишь три. Одно из них — современника кавказской войны, одного из первых историков черноморского казачества И. Д. Попко:

«Черкесская одежда и сбруя, черкесское оружие, черкесский конь составляют предмет военного щегольства для урядника и офицера. Вообще, все черкесское пользуется уважением и предпочтением между казаками. Да оно и справедливо: „что хорошо выдумано, то полезно и перенимать“».

Также можно привести цитату из мемуаров участника Кавказской войны Ф. Ф. Торнау:

«Ремень у винтовки пригнан так удобно, что легко зарядить её на всем скаку, выстрелить и потом перекинуть через левое плечо, чтоб обнажить шашку. Это последнее, любимое и самое страшное черкесское оружие состоит из сабельной полосы, в деревянных, сафьяном обтянутых ножнах, с рукояткой без защиты для руки. Оно называется „сажеишхуа“, большой нож, из чего мы сделали название шашки. Шашка черкеса остра, как бритва, и употребляется им только для удара, а не для защиты; удары шашки большею частью бывают смертельны.»^[5]

Авторы солидного исследования по истории Кавказской войны отмечали, что «все горцы Северного Кавказа, а за ними и наши казаки заимствовали из Кабарды форму одежды, вооружение, посадку на коня и прочее…». Но ни дореволюционные авторы, ни тем более советские (для последних характерен, как правило, чисто компилятивный подход к этой теме), признавая сильное военно-культурное влияние адыгов, не пытались перейти от подтверждений общего плана к исследованию конкретных путей, по которым и шло это воздействие.
Казаки-линейцы, не регламентируемые законодательно в плане одежды и вооружения, довольно быстро и легко переняли боевое снаряжение адыгов. Лишь старики и служилые казаки первое время носили обмундирование донского покроя, а молодежь стала обзаводиться одеждой и оружием черкесов. В 1824-28 годах уже официально было разрешено выходить на службу с оружием и формой черкесского образца.

Шашки в России

В России шашка была принята на вооружение всех кавалерийских частей, артиллерийской прислуги и офицерского корпуса. В 1881 году под руководством генерал-лейтенанта А. П. Горлова была проведена реформа вооружения с целью установления единого образца холодного оружия для всех родов войск. За образец для клинка был взят кавказский клинок, «имеющий на Востоке, в Малой Азии, между кавказскими народами и нашими тамошними казаками высокую известность как оружие, оказывающее необыкновенные достоинства при рубке». Кавалерийские, драгунские и пехотные сабли, а также кирасирские палаши тогда же были заменены на единые драгунские и казачьи шашки образца 1881 года. Драгунская шашка имела клинок с одним долом и эфес в виде дужки. У офицерской шашки клинок был на 10 см короче, чем у драгунской, и имел три дола. Шашки артиллерийской прислуги изготовлялись по образцу и размерам офицерской шашки, но клинок имел один дол вместо трёх. В казачьих частях также были на вооружении шашки образца 1881 г. Они отличались формой рукояти, которая была лишена дужки. Клинок имел один дол, а ножны изготовлялись по типу офицерских.

Наряду с шашками образца 1881 в русской армии были шашки и других образцов. Шашка азиатского образца 1834 г., вновь утвержденная в 1903 г., имела цельную роговую рукоять чёрного цвета. Казачья шашка образца 1839 г. имела рукоять, окованную латунью по головке и спинке, где оковка соединялась с нижним кольцом. У шашки кавказского казачьего войска (образца 1904 г.) рукоять состояла из двух «щёчек», скрепленных тремя заклепками на медных шайбах, клинок вместе с рукоятью вкладывался в ножны по самую головку. В конце XIX века эфес офицерских шашек и головки рукоятей казачьих шашек стали украшаться орнаментами из листьев, образующих на лобовой части головки рукоятей венок, в котором помещался царский вензель. К началу Первой мировой войны казачьи шашки образца 1881 г. получили распространение во всей кавалерии, а после Октябрьской революции 1917 г. были приняты на вооружение Красной Армии, кроме кавказских национальных частей, у которых остались шашки национального образца. Для командного состава была также принята шашка драгунского образца. В 1927 г. на вооружение Красной Армии был принят новый образец кавалерийской шашки казачьего образца, мало чем отличающийся от шашки образца 1881. В 1940 была введена парадная шашка для общевойсковых генералов и генералов артиллерии (в 1949 г. заменена кортиком). С 1968 г. шашка является почётным наградным и парадным оружием.

Мифы и популярные представления

В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена. Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 12 мая 2011.

Миф первый: «Отсутствие гарды (защиты для руки) облегчало шашку и переносило центр тяжести в сторону острия клинка. За счет этого шашка становилась более легкой, маневренной и в то же время ей наносились более тяжелые удары».

 — Вес шашки и сабли отличался незначительно. В 1841 году на вооружении стояли и шашка, и сабля, весили они до 1500 граммов каждая. Но значительно отличалась развесовка клинков: у шашки центр тяжести ближе к острию, у сабли — к рукояти. Длина сабли больше метра, а длина шашки около 80 сантиметров. Они относятся к различным конструктивным линиям. Конец шашки не острый, она не предназначена для колющего удара (острый конец был нужен для пробивания кольчуги колющим ударом, а во время использования шашек уже в полной мере применялось огнестрельное оружие и от кольчуг отказались). Отсюда отличие техник: шашкой не столько «финтят» от кисти, а наносят мощные, сильные удары «от корпуса», парировать которые крайне проблематично. Шашкой бьют и от корпуса (чтобы разрубить противника «до седла») и от кисти (в этом случае благодаря смещению центра тяжести шашки из-за отсутствия гарды и отсутствия заостренного конца, несмотря на её малый вес, противника можно было разрубить и в горизонтальной плоскости).

Миф второй: «Крюк на конце рукояти использовался для извлечения шашки из ножен (так как рукоять была утоплена в ножнах). Извлекалась она мизинцем.»

 — Шашку выдвигали распрямлённой ладонью (но при этом крюка касается именно мизинец), затем использовался уверенный хват рукояти полной кистью. Причём шашку, висящую с одной стороны, можно извлекать как левой, так и правой рукой и тут же наносить удар, что придает эффект неожиданности.

Миф третий: «Удобства, предоставляемые шашкой, оказывались очень незначительны. Наносить удар надо было основанием клинка, максимально близко к рукоятке (поэтому режущие мечи делались с гардой небольшого размера, или вовсе без неё), а потом вытягивать клинок (поэтому рукоятка имела развитый отогнутый вниз упор). Первое крайне снижало досягаемость оружия, а второе (учитывая обычное в кавалерийском бою относительное движение и характер наносимой режущей саблей раны) просто не всегда выходило.»

 — Описанная выше техника характерна как раз для сабли. А шашкой рубили, рубили с оттяжкой, подрубали, били плашмя, что было удобнее, проще и эффективнее для нападения.

Миф четвёртый: «На Кавказе, где в ходу были бурки, для холодного оружия важно было эффективно пробивать эту „мягкую броню“.»

 — Бурку просто проколоть, штыком, например. Бурка никогда не была бронёй, это зимняя одежда, которая быстро скидывалась с плеч во время боя. А прозвище «мягкая броня» она получила за то, что толстая бурка могла спасти от выстрела безоболочечной свинцовой пулей, производимого из кремнёвого ружья.

Миф пятый: «Для увеличения повреждений от ударов шашки в Средней Азии издревле применялась опиловка или грубая заточка обуха в боевой части клинка — у острия. Клинок в этой части приобретал овальное сечение, что увеличивало его проникаемость».

 — Шашка в подобном свойстве не нуждается в связи с рубящим, а не колющим основным применением.

Цитаты

Шашка должна быть лёгкой, как перо, острой, как бритва, и гибкой, как лоза. Кто носит тяжёлую шашку, тот не надеется на умение.

— адыгская пословица

Чем мы биться будем среди гор отвесных?

Шашками вернее нам рубиться будет,

Шашка не обманет, коль рука не дрогнет,—

 Так сказал великий Ахмад Автуринский.

— «Ахмад Автуринский», чеченская народная героическая песня Илли, воспевающая дружбу Ахмада с терским казаком. Середина XIX века

…Вот, смотрите. Главная суть удара не в плече и не в локте, а вот здесь, в сгибе кисти. — Он сделал несколько быстрых кругообразных движений кистью правой руки, и клинок шашки превратился над его головой в один сплошной сверкающий круг. — Теперь глядите: левую руку я убираю назад, за спину. Когда вы наносите удар, то не бейте и не рубите предмет, а режьте его, как бы пилите, отдергивайте шашку назад… Понимаете? И притом помните твердо: плоскость шашки должна быть непременно наклонна к плоскости удара, непременно. От этого угол становится острее. Вот, смотрите…

Бек-Агамалов отошел на два шага от глиняного болвана, впился в него острым, прицеливающимся взглядом и вдруг, блеснув шашкой высоко в воздухе, страшным, неуловимым для глаз движением, весь упав наперед, нанес быстрый удар. Ромашов слышал только, как пронзительно свистнул разрезанный воздух, и тотчас же верхняя половина чучела мягко и тяжело шлепнулась на землю. Плоскость отреза была гладка, точно отполированная. … …

Это разве рубка? — говорил он с напускным пренебрежением. — Моему отцу, на Кавказе, было шестьдесят лет, а он лошади перерубал шею. Пополам! Надо, дети мои, постоянно упражняться. У нас вот как делают: поставят ивовый прут в тиски и рубят, или воду пустят сверху тоненькой струйкой и рубят. Если нет брызгов, значит, удар был верный.

— А. И. Куприн. «Поединок»

Прокофий раскидал шестерых казаков и, вломившись в горницу, сорвал со стены шашку. Давя друг друга, казаки шарахнулись из сенцев. Кружа над головой мерцающую, взвизгивающую шашку, Прокофий сбежал с крыльца. Толпа дрогнула и рассыпалась по двору.
У амбара Прокофий настиг тяжелого в беге батарейца Люшню и сзади, с левого плеча наискось, развалил его до пояса. Казаки, выламывавшие из плетня колья, сыпанули через гумно в степь.

— М. А. Шолохов. «Тихий Дон»

— …А баклановский удар знаешь? Гляди!
Чубатый выбрал росшую в палисаднике престарелую березку, пошел прямо на неё, сутулясь, целясь глазами. Его длинные, жилистые, непомерно широкие в кисти руки висели неподвижно.
— Гляди!
Он медленно заносил шашку и, приседая, вдруг со страшной силой кинул косой взмах. Березка, срезанная на два аршина от корня, падала, цепляя ветвями голые рамы окон, царапая стену дома.
— Видал? Учись. Бакланов-атаман был, слыхал? Шашка у него была — на стоке ртуть залитая, поднимать тяжело её, а рубанет — коня пополам. Вот!
Григорий долго не мог усвоить сложной техники удара.
— Сильный ты, а рубить дурак. Вот как надо, — учил Чубатый, и шашка его в косом полете разила цель с чудовищной силой.
— Человека руби смело. Мягкий он, человек, как тесто, — поучал Чубатый, смеясь глазами.

— М. А. Шолохов. «Тихий Дон»

Он вёл коня на выбранного противника, как и обычно все, заходя слева, чтобы правой рубить; так же норовил и тот, который должен был сшибиться с Григорием. И вот, когда до противника оставался какой-нибудь десяток саженей и тот уже свешивался набок, занося шашку, Григорий крутым, но мягким поворотом заходил справа, перебрасывал шашку в левую руку. Обескураженный противник меняет положение, ему неудобно рубить справа налево, через голову лошади, он теряет уверенность, смерть дышит ему в лицо… Григорий рушит страшный по силе удар с потягом.

— М. А. Шолохов. «Тихий Дон»

Обучилась владеть и клинком — лихо рубила пирамидку и лозу, но, конечно, настоящего удара у неё не было: в ударе вся сила в плече, а плечики у неё были девичьи. …

… большие глаза, выпученные изумленно: «Баба!» — и его занесенная шашка вяло звякнула по стволу карабина Ольги Вячеславовны. Лошадь пронесла его вперед. … её рука ощутила позывную, тягучую тяжесть выхваченного лезвия шашки, стиснутое горло завизжало, конь разостлался в угон, настиг, и она наотмашь ударила. Усатый лег на гриву, обеими руками держась за затылок.

— Алексей Толстой «Гадюка»

… Они стояли в два ряда и по очереди скакали к лозам, рубили направо и налево, потом прокалывали чучело и пристраивались к своим с левого фланга. Обычно занятия эти проходили повзводно. Но сегодня штаб-ротмистр делал общую проверку. И многим уже досталось от него. Штрафников он ставил отдельно. Последним в их число попал и Калой. Не потому, что он не мог срубить пяток лоз, а потому, что это, как и многое другое в их занятиях, казалось ему несерьезной, детской забавой. «Не все ли равно, — думал он, — как ударить противника! Лишь бы тот завалился! И главное, чтоб не он тебя первым…»
Размышления эти прервал подъехавший командир.
— Вы опозорите всю сотню! Весь полк… и даже народ! — крикнул он гневно. — А про твою силу мне ведь целые истории рассказывали, — обратился он к Калою. — Где же она? В сказках? В молодости осталась? Тебе бы теперь барашек пасти… Но раз ты пришел на войну, да ещё добровольцем — придется делать то, что и все!
У Калоя в глазах потемнело. Никто не позорил его так при народе. Но он лишь покрутил головой, словно шею ему жал воротник, и ничего не ответил.
А Байсагуров уже выхватил саблю и понесся к стоящим по обе стороны дорожки лозам.
Он рубил красиво, со свистом. Потом поставили по пяти лоз в пучок. Он срубил и их. Всадники уже знали, легко ли это, и с уважением смотрели на такую чистую работу. Но в командира сотни словно черт вселился.
— Десять лоз! — крикнул он всадникам. Они с удивлением посмотрели на него и поставили.
Сотня замерла. Командир явно рисковал своей репутацией. Вот конь пошел с места в карьер, сверкнула полоска стали — и все десять срезанных прутиков острыми концами воткнулись в землю.
Как ни зол был Калой на Байсагурова, но ловкость и сила восхитили его. Восхитили и причинили боль. С детства в игрищах не имевший себе равных, он увидел, как его обошли… Словно мальчик, зажегся он желанием доказать командиру сотни и всем, что его рано ещё отсылать к овечкам.
Целую неделю Калой выспрашивал у лучших рубак полка о тонкостях этого искусства. Целую неделю все свое свободное время тайно проводил в лесу, примыкавшему к поселку, колдуя там со своей саблей, наведенной на бритву. А в конце недели, когда командир сотни снова привел их на поляну, он играючи смахнул клинком все лозы и попросил разрешения срубить столько же, сколько и командир. Байсагуров поднял брови, но разрешил.
И так же, как это было неделю тому назад, сотня затихла.
Калой поскакал, взмахнул клинком и чисто снес лозы.
Всадники ликовали. Солдат сравнялся с офицером.
— Молодчина! — крикнул Байсагуров. — Вот это всадник. Видно, не сидел, повесив нос! А если больше, срубишь?
— Срублю, — ответил Калой.
— Давай! Ставь двенадцать! — приказал командир.
Калой срубил двенадцать. Потом четырнадцать. Пятнадцатую лозу чуть заломил.
Байсагуров был спортсменом. И подвиг немолодого всадника вызвал в нём неподдельный восторг. Это было событием не только для сотни, но и для всей дивизии! Он снял с себя великолепную гурду и протянул Калою. Калой бережно принял драгоценную саблю, полюбовался ею, погнул в разные стороны и возвратил командиру.
— Спасибо за подарок. Правда, я не сделал ничего особенного. Раз ты хочешь, я буду считать себя хозяином этого клинка. Однако прошу тебя: пусть он останется на своем месте. Две шашки носить нельзя. Хранить её мне негде и рубить ею я не смогу. Уж очень легкая, нежная!

— Идрис Базоркин. «Из тьмы веков»

На берегу бородатый голый казак с крестом на шее рубил шашкой кусты густого ракитника. Занося шашку, казак поджимал губы, а когда опускал её, то из груди его вылетал короткий выдох, производивший тот самый неопределенный звук, который вырывается у мясников, разделывающих топором коровью тушу: ыых… ыых… Под острым блестящим клинком толстые сучья валились, как трава. Попади ему сейчас под замах вражья рука — не будет руки. Попади ему красноармейская голова — разрубит наискосок, от шеи до плеча. Видел я следы казачьих шашек: как будто бы не на скаку, не узким лезвием шашки нанесен гибельный удар, а на плахе топором спокойного, хорошо нацелившегося заплечных дел мастера.

— Аркадий Гайдар. «Школа»

Примечания

1. ↑ По другой, менее распространённой версии, название могло быть заимствовано из тюркских языков, в которых «шеш», «шаьш» служит для обозначения орудий колющего действия. Из карачаево-балкарского и/или межтюркского слова шиш/шаш в древнейшем и исходном значении «зуб», в позднем и производном значении шешке — «колющее и режущее». В татарском языке, например, слово «шеш» имеет значения «вертел», «гвоздь». Знаток польского оружия Чecлaв Ярнушкевич: «…сабля, называемая „чечуга“ была на самом деле оружием татарского типа… если мы согласимся с этим, то термины „татарская сабля“ и „ордынка“, применявшиеся в Польше параллельно, на самом деле означали один и тот же тип оружия»
2. ↑ «Шашка кавказская» (2 июня 2009). Архивировано из первоисточника 25 августа 2011.
3. ↑ Шашки — к бою!: Как рубить
4. ↑ Рубка казачьей шашкой. Мифы и реальность
5. ↑ Торнау Ф. Ф. Воспоминания Кавказского офицера. М.: АИРО-XX, 2000.

Ссылки

• Александр Грек «Идеальная шашка: как выбирать»
• Б. Е. Фролов «Адыгское влияние на оружие черноморских казаков»
• Виды шашек в российских войсках
• Тактико-технические характеристики шашки

Видео

• Адыгэ Сэшхуэ / Circassian Cavalry Sword / Черкесская Шашка
• Применение черкесской шашки
• Шашка AL
• Казацкая шашка. Правильный удар. Отрывок из энциклопедии казачества.
• Рассказ о казачьей шашки и её современных вариантах

См. также

• Сабля
• Холодное оружие
• Нож
• Абхазский нож